Лорд Дывлин заинтригованно взглянул на раскрытую папку.

– Так это они?

– Только самые важные из них, господин вице-канцлер. Те, в которых говорится о слежке за лордом Броганом и о различных мерах, направленных на ослабление его влияния в среде поборников. Понятно, что об убийстве нигде прямо не говорится, однако в последних докладных записках, адресованных верховному поборнику, просматриваются достаточно прозрачные намеки на возможность самого радикального решения этой проблемы. Уже одно наличие намерения причинить вред жизни, здоровью или чести и достоинству члена королевской семьи закон однозначно трактует как преступление против Короны и Государства. А в этих документах таких намерений хватает.

– И со стороны лорда Айвара тоже? – спросил Арнор аб Гован, министр земельных угодий и продовольствия.

– На большинстве документов стоят собственноручные резолюции верховного поборника. Стало быть, он знал их содержание, но не доложил об этом королевскому правосудию, что делает его соучастником преступных намерений подчиненных. Кроме того, есть несколько личных распоряжений лорда Айвара, каждое из которых по отдельности сформулировано необычайно взвешенно и осторожно, однако в совокупности они не оставляют сомнений, что верховный поборник покушался как минимум на репутацию лорда Брогана.

– Мы можем посмотреть эти документы? – отозвался Глиф аб Шилтах, министр королевского двора.

– Да, можете, – кивнул Имар, – именно для этого я приказал их принести.

Гарван молча обошел стол и раздал каждому из министров по несколько листов. Они внимательно их читали, покачивая головами и бросая друг на друга многозначительные взгляды, а потом начали обмениваться документами. Имар ждал с делано безразличным выражением лица, хотя на самом деле чуть не подпрыгивал от нетерпения.

Наконец лорд Дывлин откашлялся и произнес:

– Лорд Гарван, вы уверены, что это не подделка? Ваш агент – надежный человек?

– На оба вопроса ответ «да», господин вице-канцлер, – твердо сказал Гарван. – Человеку, добывшему эти бумаги, я доверяю как самому себе. А достоверность раздобытых им материалов подтверждена сравнением с официальными документами Священной Канцелярии, написанными этими же лицами.

– Ну тогда… – Дывлин аб Галховар помолчал. – Государь, на основании только этих документов никого нельзя обвинить в причастности к убийству лорда Брогана. Но, как верно подметил лорд Гарван, в действиях и намерениях Айвара аб Фердоха и ряда высокопоставленных чиновников Конгрегации наличествуют все признаки совершения государственного преступления.

– Все согласны с этим выводом? – спросил Имар.

Остальные министры одобрительно загудели.

– Ни у кого нет возражений?

Молчание. Покачивание головами.

– Тогда, лорд Гарван, я уполномочиваю вас, как министра права и справедливости и главного королевского прокурора, выдвинуть соответствующие обвинения против лорда Айвара аб Фердоха, верховного поборника Святой Веры, и других причастных к делу лиц. А поскольку при таких обстоятельствах лорд Айвар не в состоянии исполнять обязанности лорда-канцлера, я возлагаю их на лорда Дывлина аб Галховара, вице-канцлера королевства.

Лорд Дывлин снова поднялся.

– Ваше величество, я с ответственностью принимаю это высокое назначение и с сего момента приступаю к возложенным на меня обязанностям лорда-канцлера.

Имар кивнул, дождался, когда чиновник сядет, и заговорил:

– Теперь мы можем перейти к совещанию. Сегодняшние события со всей отчетливостью засвидетельствовали, что представители Конгрегации Святой Веры, опираясь на прорехи в законодательстве, превышают свои полномочия, вмешиваясь в компетенцию королевской власти, и даже злостно игнорируют законную волю короля. К сожалению, это не единичные случаи, не редкие и досадные исключения, а целая тенденция, которая давно уже приобрела угрожающий характер. Дальше с этим мириться нельзя – и я больше не буду.

Он на минуту замолчал, обведя взглядом министров. Все были его сторонниками. Если не друзьями, то уж наверняка врагами его врагов. Однако Имар очень волновался, потому что сейчас сжигал за собой все мосты, перекрывая себе путь к возможному отступлению…

– Я собираюсь коренным образом реформировать систему государственного управления, полностью исключив из нее поборников. Пусть занимаются вопросами веры, для чего и была создана Конгрегация. А государством должен управлять король.

Шимас сидел на скамейке у крыльца небольшого прибрежного трактира и, попивая горячий крепкий чай, наблюдал, как красное вечернее солнце медленно погружалось в воды Бурного моря. Для конца осени вечер выдался на удивление теплым и тихим, лишь временами ощущалось дуновение слабого ветерка с привкусом соли и ароматом водорослей.

Бурное море, омывавшее западное побережье Гулад Данана на Севере и Ихелдиройда с Тир Эгином на Юге, было своеобразным продолжением Двар Кевандира. Оно получило свое название еще в конце четвертого столетия, когда отец абрадской картографии Фейглим аб Ристер составил первый подробный атлас обеих частей континента. Сам он никогда не видел этого моря, однако слышал, что в нем очень часто гибнут корабли, посему пришел к логическому выводу, что это происходит из-за бурь. На самом деле Бурное море было достаточно спокойным, а почти все кораблекрушения случались по причине большого количества подводных рифов – не только около берега, а и в добрых двух сотнях миль от него. Поэтому западнодананский порт Вантайн не мог составить конкуренции Эвраху в каботажном сообщении между Севером и Югом, поскольку приходилось делать большой крюк, чтобы избежать встречи с коварными рифами. Здешние корабли ходили преимущественно в порты Торфайна, Катерлаха, Коннахта, Ивыдона и на западные острова в океане Ивырид.