Моя ранняя догадка крепла: у него был план, как-то связанный с богатством.

И в отличие от типичного серийного убийцы этот стрелок не таился. Он делал свое дело средь бела дня, позволял себя увидеть. Что-то демонстрировал? Такие типы обычно стараются доказать, что они умнее полицейских. Дразнят нас, показывая, что могут безнаказанно совершать убийства и никогда не попадутся. Тогда почему он не связался с нами или с прессой?

Размышляя об этом, я остановил машину перед отелем.

По меньшей мере сотня полицейских толклись за желтой лентой, охватывающей два квартала вокруг отеля. Потрясенные конторские работники по другую ее сторону молча стояли разинув рты и ожидая продолжения. Жадное, маниакальное любопытство, обычное на месте преступления.

Люди определенно сходят с ума. И неудивительно. Даже по нью-йоркским меркам число жертв зашкаливало.

Я нашел детектива Питерс возле регистратуры. Она была по-прежнему собранной, но подавленной.

Бет повела меня по беломраморному вестибюлю к лифтам. Тело было накрыто простыней. Я присел на корточки и приподнял край.

Красивая женщина с гривой белокурых разметавшихся волос, с маленькими входными отверстиями на лице и в груди, в липкой лужице крови, натекшей на пол.

Букет цветов на ее груди и опавшие лепестки, усеявшие мрамор, казались данью уважения в человеческом жертвоприношении.

Отпечатанное сообщение с места преступления в клубе «Двадцать одно» всплыло в памяти, словно компьютерный файл.

«Твоя кровь — моя краска.

Твоя плоть — моя глина».

— Майк, понимаешь, что он хочет сказать? — спросила Бет. — Я в полном недоумении.

Я вернул простыню на место.

— Уверен, он говорит: «Поймайте меня».

— Ее звали Мартина Бруссар, — сказала Бет Питерс, когда мы подошли к регистратуре. — Она работала стюардессой в компании «Эр Франс», должна была вылететь в два часа в Париж. Часов в одиннадцать высокий черноволосый мужчина входит в отель. Женщина-портье говорит ему, что он может подождать на диване у лифта. Когда Мартина появляется, он стреляет в нее в упор из спрятанного в розах пистолета. Один раз в голову, дважды в грудь. Настоящий обольститель.

Я испустил долгий, усталый вздох.

— Но есть и хорошие новости, — сказала Бет. — Пошли.

Она повела меня в большой кабинет за регистратурой и представила начальнику охраны отеля, бывшему агенту ФБР седовласому Брайану Нэврилу. Он нервно пожал мне руку. Видимо, после случившегося боялся, что станет и бывшим начальником охраны отеля.

— Думаю, я нашел кое-что для вас интересное. — Он жестом пригласил нас к письменному столу.

Нэврил вставил пленки из камер наблюдения в свой портативный компьютер и нашел кадр с видом регистратуры. Когда экран вспыхнул, нажал кнопку «увеличение», потом «стоп».

Появилось довольно четкое изображение мужчины в темных очках и дорогой кожаной куртке. Он держал букет роз и улыбался, очевидно, разговаривая с женщиной-портье.

Мы с Бет удовлетворенно переглянулись. Ура! Наконец-то веская улика! В темных очках портрет не самый лучший, но и далеко не худший. На столе уже лежала пачка отпечатанных для раздачи фотографий.

— Где портье? — спросил я. — Мне нужно поговорить с ней.

Ее звали Энджи Гамильтон. Это была маленькая, привлекательная брюнетка лет двадцати пяти. Когда Бет Питерс ввела ее в кабинет, она все еще выглядела потрясенной.

— Привет, Энджи, — поздоровался я. — Я детектив Беннетт. Понимаю, тебе сейчас тяжело, однако нам важно все, что ты можешь сообщить о человеке, застрелившем мисс Бруссар. Ты разговаривала с ним, так ведь?

— Он спросил, не выписалась ли Мартина Бруссар, — произнесла Энджи Гамильтон. — Сказал, что они недавно познакомились, и он принес ей цветы, потому что… потому что…

Она заплакала. Бет обняла ее и протянула бумажный платок. Энджи утерла слезы и запинаясь продолжила:

— Он с-сказал, что никогда не простит себе, если не откроет ей своих чувств. Я сочла это очень р-романтичным.

«Двойная удача», — подумал я, поймав взгляд Бет. Убийца спрашивал конкретно Мартину Бруссар. Он знал жертву. Теперь ясно, что мы ищем не убивающего наобум человека. И вероятность того, что это убийство связано с другими инцидентами, значительно увеличилась.

Мы совершили еще один прорыв и получили новое направление поисков.

— Энджи, как он вел себя? Казался нервозным? Самоуверенным?

— Самоуверенным нет, — ответила портье. — Слегка нервозным, но любезным… даже обаятельным. Из-за этого случившееся еще более ужасно. Я предложила ему подождать на диване, чтобы не прозевать ее, когда она выйдет из лифта. А он… он убил ее.