Порой я останавливался и вслушивался. Собаки реагируют сначала на запах, потом на звук и в последнюю очередь пускают в ход зрение. Люди устроены иначе, но слух тоже можно считать их вторым по значению органом чувств. Слушать нужно всегда и очень чутко. Убегающая от вас добыча шумит, как издает шум и тот, кто собирается вас атаковать (кстати, люди имеют тенденцию издавать самые громкие звуки именно в решающие моменты в отличие от представителей животного мира). Поначалу вам может показаться, что трески и шуршания доносятся до вас отовсюду. Но не нужно слишком много времени, чтобы научиться распознавать эхо, оценивать дистанции и определять в большей или меньшей степени точности, откуда именно исходит звук.

Уже через несколько секунд после очередной остановки я различил легкое похрустывание впереди себя. Быть может, это ветки терлись друг о друга под усилившимся ветром, или это был олень, или же человек, намеревавшийся похитить шестнадцатилетнюю девочку.

Затем примерно в ста метрах от себя, там, где плескалась о берег вода, я увидел дом Картера. Внимательно пригляделся. Никакого движения, кроме покачивания веток деревьев под напором ветра.

Подошел чуть ближе.

Остановился и всмотрелся еще раз.

Но только уже находясь метрах в тридцати от дома, я заметил Лавинга.

Да, это определенно был «дознаватель». Мне удалось мельком разглядеть его лицо. На нем была та же — или очень похожая — одежда, что и накануне, когда мы встретились в устроенной для него ловушке. Оружия при нем я не видел, потому что обе руки он сейчас использовал, чтобы раздвигать кусты и отводить в стороны ветки как можно бесшумнее. Я надеялся теперь застать его врасплох на дорожке к крыльцу, где он будет не так осторожен, как в самом доме. Он знает, что внутри может подстерегать опасность. Ведь ему, безусловно, известно, что Билл Картер — бывший полицейский, а значит, наверняка вооружен.

Вот теперь Лавинг достал свой пистолет и аккуратно передернул затвор, проверяя готовность оружия к стрельбе.

Я тоже извлек «глок» из кобуры и двинулся вслед.

При этом невольно подумалось: что сказал бы Уэстерфилд или кто угодно другой, наблюдая за этой сценой? Разве моя основная задача не состояла в том, чтобы как можно скорее увезти отсюда своих клиентов, которые прятались метрах в трехстах от дома?

Так какого же лешего я вместо этого продолжал охоту на преступника?

«Существуют гуртовые овчарки, сбивающие стадо в одно целое, и есть овчарки, не только охраняющие домашних животных, но и сами готовые напасть на любых хищников, какими бы крупными и многочисленными они ни оказались…»

Прости, Эйб. Я принадлежу ко второй породе. И это сильнее меня.

Дистанция между нами сокращалась, пока я обдумывал свою дальнейшую стратегию. По дороге я связался с Фредди и знал, что его люди спешат сюда, стараясь не привлекать к себе внимания. Полиция округа уже начинает перекрывать дороги. А сам Фредди появится в окрестностях минут через двадцать.

Приходилось признать, что место для схватки один на один было не самое удачное. Хотя я не сомневался в личности преступника, ясной цели перед собой не видел. Лавинг то появлялся на секунду, то снова пропадал среди теней. Выстрелить и промахнуться — такого риска я себе позволить не мог.

И потом — где его напарник?

Я продолжал медленно двигаться дальше. Как только Лавинг проберется в дом, ему потребуется минут десять, чтобы проверить все помещения и убедиться, что его жертва ускользнула, а не притаилась в укромном уголке.

Так я подходил все ближе, по-прежнему не покидая надежного укрытия и почти беззвучно.

Лавинг оказался рядом с гаражом и заглянул туда. Там все еще должен был стоять джип Картера. Затем он нырнул в кусты, разросшиеся между гаражом и домом, потом, сильно пригнувшись, пробежал вдоль невысокой серой стены, соединявшей две эти постройки. От меня ее скрывала довольно густая листва, и я видел только его мелькнувший силуэт. Но тут я замер, ощутив холодок, пробежавший по спине. Если Лавинг продолжит двигаться в том же направлении еще метров пять, ему не миновать участка открытого пространства, где он станет для меня прекрасной, подсвеченной солнцем мишенью.

Я взял пистолет на изготовку и прицелился примерно в то место, где должен был появиться враг. До той точки оставалось метров двадцать пять — не слишком большая дистанция для такого мощного оружия, как мой «глок» сорокового калибра. Ствол, конечно, коротковат, но одна из нескольких выпущенных подряд пуль должна уложить его. Я помнил каждую деталь учебных стрельб. Три выстрела повыше, три — пониже. Шаг в сторону, чтобы вспышка из твоего пистолета не превратила в мишень тебя самого. И снова оружие к бою. При этом не забывай считать, сколько патронов израсходовано.