Гурьев осторожно постучал кулаком в дверь. Раздался глухой звук, на который, увы, никто не отреагировал. Валерка стукнул еще несколько раз костяшками пальцев, уже более требовательно, и прислушался, прижав палец ко рту. Я тоже замерла. Гурьев прижался головой к двери, а потом, отстранившись, прошептал:

— Там кто-то есть. Шорох, шум… По-моему, даже скрип у порога был слышен.

— А что же тогда не открывают?

— Не знаю. Не хотят, наверное.

Валерка еще раз побарабанил кулаком к Комову, и вдруг неожиданно открылась одна из соседских дверей. Выглянувшая оттуда старушка опасливо покосилась на нас, огляделась, нет ли в подъезде еще кого, а потом пробурчала:

— И день и ночь стучат! Покоя от вас нет. Я ментов вызову, вы у меня дождетесь. Устроили здесь притон!

— Извините, пожалуйста, — вежливо начал Гурьев, не обращая внимания на недовольство соседки. — Вы не подскажете, Олег дома?

— А шут его знает, — отмахнулась старушка, немного смягчившись, услышав в свой адрес не ответную брань, как наверняка не раз бывало. — С утра был дома. Чего только так стучать…

Валерий уже открыл было рот, чтобы еще о чем-то спросить соседку, но та неожиданно захлопнула дверь. Общение с ней было хоть и коротким, но относительно полезным: нам удалось узнать, что Олег и в самом деле проживает в этой квартире и еще сегодня утром был дома. Шансы отыскать его значительно повысились.

Валерка уже собрался постучать еще раз, как дверь неожиданно распахнулась и на пороге возникла немолодая прыщавая женщина с пышными формами. Голова ее была обвязана большим полотенцем грязно-голубого цвета, но, как ни странно, одета она была не по-домашнему. Женщина безразлично посмотрела на нас, а потом грубо, с хрипотцой спросила:

— Что надо-то?

— Комов Олег Борисович здесь проживает? — уточнил Валерка.

— Олег? Да, здесь, — с тем же безразличием отозвалась дамочка, не торопясь впускать нас в квартиру. — Он спит.

— Нам нужно с ним поговорить, — сообщил Валерий.

— Ну, проходите, — без расспросов не стала препятствовать незнакомка.

В тесной прихожей было грязно. Пройти дальше мы не решились. Женщина захлопнула за нами дверь и громко крикнула:

— Олег, к тебе пришли! Вставай, мать твою!

Босыми ногами женщина протопала в глубь квартиры, откуда опять послышался ее хриплый голос: наверное, она старательно будила хозяина квартиры. Мы огляделись по сторонам, и мой взгляд задержался на старом комоде, где стояло местами почерневшее от времени зеркало. Среди каких-то ненужных мелких вещей на нем я заметила записную книжку и показала на нее взглядом Валере. Сообразительный Гурьев протянул руку, и уже через мгновение записная книжка лежала у него в кармане.

Больше в прихожей не обнаружилось ничего примечательного, и мы решили все-таки пройти дальше, в комнату, где из мебели стояли лишь изрядно потрепанный диван, накрытый каким-то покрывалом, и тумбочка с телевизором одной из самых простеньких марок. Садиться у меня не было желания, поэтому я прислонилась к стене, а Валерка присел на краешек дивана.

— Кто там еще, Галка? Ты очумела, что ли, меня в такую рань будить? — недовольно пробормотал мужской голос.

— Там к тебе пришли, — сообщила женщина.

— Кто пришел? Кого ты опять пустила? Колян, что ли?

— Нет, не Колян. Я их не знаю, — ответила она, полагая, что мы не слышим их разговора.

— Где штаны? — требовательно спросил мужской голос. — Ага, вот! Сейчас выйду… Ты домой, что ли, собралась? А как же вечером словимся?

— Хватит уже, — отозвалась недовольно Галина. — Я тебя и так охранять замучилась. Сколько же спать можно?

Галина первой вышла из проходной комнаты, но уже без полотенца. Она тряхнула мокрыми волосами, пригладила их рукой и, пройдя к зеркалу, заколола. Кинув ноги в туфли, вышла из квартиры, громко хлопнув дверью. Отчаянная, судя по всему, девица!

Сам Олег Борисович появился через несколько минут. Честно говоря, увидев его, я немного разочаровалась, так как представляла совершенно другим — этаким высоким, широкоплечим молодцом. На вид Комову было около сорока, хотя думаю, что ему немного меньше: неопрятный, неухоженный вид прибавлял несколько годков. Волосы на голове торчали во все стороны, черная небритая щетина покрывала подбородок. Домашние трикотажные грязно-серые штаны были немного великоваты, поэтому брючины свисали чуть ли не до пола.

За всей этой неряшливостью я все же заметила, что глаза его были и в самом деле карими, только вот взгляд их показался мне каким-то мутным. Олег Борисович слегка сутулился, хотя рост его был вполне приличным, правда, телосложение несколько худощавое. В принципе, он соответствовал тому описанию, которое дал ему незнакомый мужчина на проходной.

— Что вам надо? Вы кто такие? — требовательно спросил он, плюхнувшись на старенький диван.

Мы с Гурьевым оторопели от такого обращения. Комов вел себя уверенно, даже нагловато. Он смерил нас высокомерным взглядом, самодовольно хмыкнул и откинулся на спинку дивана.