И вдруг Комов резко ослабил хватку, толкнул меня вперед, хлопнул дверью и опрометью бросился вниз по лестнице. Не успела я подняться на ноги, как Шилов опять сбил меня, преследуя Олега Борисовича.

— Ирка, с тобой все нормально? Больно? Ушиблась? Что этот гад с тобой сделал? — зачастил Гурьев, поднимая меня на ноги.

— Нормально, — отозвалась я. — Где Костя?

— За Комовым помчался, — сообщил Валера. — Не сомневайся, он его догонит и приведет обратно сюда.

Я посмотрелась в зеркало прихожей и не узнала себя: лицо было неестественно бледного цвета — так я перепугалась. Странно еще, что в обморок не грохнулась! А ведь могла бы и до бесчувствия дойти…

— А этот хмырь в квартире все так же и сидит? — спросила я у Гурьева, вспомнив, что там был еще и незнакомый нам мужчина, с которым Комов о чем-то мило беседовал до момента нашего внезапного вторжения.

— Сидит, — уверенно ответил Валерка. — Куда он денется?

Мы вернулись в комнату, где все в той же позе словно застыл товарищ Комова. Несомненно, это был тот тип со снимка, с которым Комов вчера беседовал в баре. Я его узнала почти сразу. И Валерий, по-видимому, тоже. Гурьев подмигнул мне и обратился к незнакомцу, который по-прежнему не понимал, что происходит.

— Вот вы и попались, бандиты хреновы! — от души припечатал Валера.

— А в чем, собственно, дело? Вы из милиции? — Незнакомый мужчина встал с дивана.

Валера предусмотрительно закрыл собою выход в прихожую. Незнакомец беспомощно оглянулся, понял, что убежать ему не удастся, и вернулся на диван.

— Вы хоть объясните, в чем дело? — попросил он. — Мы с Олежкой спокойно сидели, ни о чем таком не думали… А тут вы налетели. Менты, что ли?

— Нет, не менты, — признался Валерка. — Но не сомневайся, скоро здесь и менты появятся вместе с твоим дружком. Эх, и долго сидеть вам предстоит в тюряге! Вкатают по полной.

— За что? Ничего не понимаю! — совсем растерялся незнакомец. — Вам документы показать?

Валерка сначала покачал головой: мол, и без документов разберемся! Но потом согласился, протянул за ними руку. «Винник Илья Аркадьевич, 1969 года рождения», — прочитал он в паспорте, а я просмотрела каждую страничку. С пропиской было все нормально.

Неужели этот Винник и в самом деле оказался случайным человеком и ничего не знает о проделках Комова? А если Шилов упустил Олега? Мы опять останемся ни с чем.

Мои подозрения подкреплял совершенно растерянный вид этого человека; он не сделал попытки убежать, несмотря на то что выход в прихожую был свободен: Валерка отвлекался на проверку документов.

— Вы знакомы с Олегом Борисовичем Комовым? — строго спросил Гурьев, засунув к себе в сумочку документы незнакомца.

— Да. Это он убежал… Вы же сами видели… — смутился Илья. — Только я не очень хорошо с ним знаком, мы вместе когда-то работали.

— В охранном агентстве? — насторожился Валерка.

— Откуда вам это известно? — удивился Винник, безвольно опустив руки и вздохнув. — Работали мы с ним в паре охранниками около года. Там и подружились… Теперь вот до сих пор встречаемся.

— О том, что у Комова дома хранится пистолет, вы знали? — спросила я.

— Ничего не знал. Мне Олег свой арсенал не показывал.

Я пощупала ноющую шею: наверняка останется синяк после такого испытания.

— Илья Аркадьевич, где вы были в пятницу вечером? — строго спросил Гурьев.

— В эту пятницу вечером? — уточнил Винник.

— Да, да! Только не пытайтесь ничего скрывать, — предупредил Валерий. — Будет хуже.

— В пятницу мы с Олежкой… Мы с ним в бар заходили. Посидели немного. А потом он предложил к одной знакомой в гости съездить.

— К какой знакомой? — насторожился Гурьев.

— Которая на телевидении работает, — пояснил Илья Аркадьевич. — Олежка сказал, что у нее есть бабки, чтобы вечером нормально посидеть…

Илья Аркадьевич замолчал и внимательно посмотрел на нас, не решившись, наверное, рассказывать дальше.

— И что, встретились? Ну, что же вы замолчали? — поторопил Гурьев.

— Олежка опять вляпался? — неожиданно спросил Илья Аркадьевич и, не дождавшись ответа, воскликнул с досадой: — Так я и знал! Он мне говорил, что покончил с уголовным прошлым. Что было — забыто! Говорил, что встал на путь исправления и в тюрьму больше не хочет.

— Что-то незаметно его стремление к порядочной жизни, — съехидничал Валерка.

— Так что же все-таки случилось в тот вечер? — дотошно спрашивала я Винника.