Я, молча смотрела на нее – босая, острая грудь виднеется в вырезе темного шерстяного платья без рукавов, руки мускулистые, как у мужины, все тело поджарое. И почему-то складывается впечатление, что платье ей словно мешает.

– Ты так внимательно смотришь, – протянула маньячка.

– Ну я же смотрю в лицо своей смерти, – решила я подыграть ее самомнению.

Раэна расхохоталась. Откинув голову, содрогаясь всем телом. Ее смех звучал жутко, перекрывая шум ветра гуляющего под сводами замка. Жутко стало.

Сонхейд вновь искоса взглянул на меня, и я вспомнила, кто здесь на самом деле жуткий.

– Слушай, Раэна, – подавшись вперед, оперлась локтями о перила и поинтересовалась, – и долго ты жила в моем мире?

И рыжая перестала смеяться. Ее глаза вдруг засветились желтоватым светом, а голос… в голосе прорывался рык:

– Сорок лет.

– Не хило, – задумчиво сказала я.

Раэна улыбнулась вновь. Это была страшная улыбка, страшными оказались и последовавшие за ней слова:

– Тебе не понять, каково это – жить в чужом мире!

Пожав плечами, молча обвела рукой окружающее пространство, недвусмысленно намекая, что уже так живу.

– Тебе не стирали память, – прошипела Раэна.

Все так же молча посмотрела на Сонхейда. Маньячка же несколько растерянно добавила:

– Тебя не преследовали кошмары.

– Два года, – сухо сообщила я, – чуть с ума не сошла. Еще немного и отправилась бы в психушку…

Раэна дернулась. Лицо исказилось жуткой гримасой. А мне почему-то подумалось – куда могла попасть подобная личность в моем мире. Правильно – в психушку. Причем для особо опасных душевно больных. А потом я подумала – как вышло, что Раэна не обратилась там? Или она не могла? Неужели…

– Ты только человек? – тихо спросила я.

Волчица ощерилась. Значит не только, тогда как?

– Меня лишили боевой формы, – вдруг ответила Раэна. – А после вышвырнули за грань, якобы даруя свободу! – она сорвалась на рык.

Выглядело это страшно – желтые глаза, оскаленные зубы, выражение ненависти на лице.

– Спустя сутки я попала в лечебницу, – ее передернуло, видимо от воспоминаний, – в лечебницу! Они меня… лечили, – дикий истерический смех.

Я все так же небрежно опиралась о перила, Сонхейд стоял молча, не демонстрируя свою абсолютную сознательность, хранитель истекал кровью, и над всем этим звучал жуткий смех Раэны. Очень жуткий.

– И все же не могу понять, – прервала я истеричный хохот, – за что тебя… эм… выкинули через Грань?

Смех оборвался и рыжая жутко осипнув вопросила:

– За что?!

– Именно это я и спросила, – пояснила негромко.

– За что… – повторила волчица и криво ухмыльнулась, – я убила прежнего альфу Северных Гор.

Молча смотрю на нее, она же продолжила:

– Это было не сложно, он считал меня дочерью… поворачивался спиной.

С некоторым недоумением смотрю на нее, волчица переспросила:

– Не понимаешь?

Отрицательно покачала головой.

– Он повернулся спиной, я использовала нож… просто нож! И волк корчился на полу, оборачиваясь в боевую форму… я убила снова! И зверя… его убивала долго…

– Не долечили тебя, – невольно вырвалось у меня.

– Йа-а-а наследница! – вдруг взвыла Раэна.- Й-а-а-а! Они не поняли, не взяли в расчет, считали себя сильными!

Ну в общем после этого появились догадки.

– То есть твой настоящий отец был главным волком? – предположила я. – И когда он умер, предок Сонхейда стал альфой?

– Нееееет! – и зачем вот так вопить. – Он бросил вызов и стал альфой! Мой отец был повержен… он ушел! Бросил…. Ушел. Альфа Сонхейд взял в семью… слабый…

– Великодушный, – мне не хотелось продолжать разговор с сумасшедшей. Но спросить следовало: – Как ты вернулась?

Странное дело – Гаэрд теперь смотрел на нее… странно смотрел, но Раэна не замечала, ей хотелось выговориться, рассказать….

– Подсознание! – прошипела волчица. – Юнг, Фрэйд – великие! Теория о бессознательном… айсберг, где нам доступна лишь вершина – это так походит на нас, в чьем теле заперто сразу три личности… Знаешь, человеческий отброс, они думали, что лечат меня… а я училась! Гип-ноз, подстройка и ведение… влияние на сознание и подсознание! Так просто, так… легко. Человек подвластен разуму – оборотни слабее, ими управлять… проще. Я научилась, и вернувшись подчинила стражей. И я здесь! Здесь! А дальше, все было так… просто. Я не могла подчинять только Хранителей, но они сами пожелали стать союзниками!

– Они использовали тебя, – грустно сказала я ей правду.

– Не-е-ет! – визг ударил по ушам.

Раэна была сумасшедшей. Просто сумасшедшей, она даже не видела очевидного.

– Хорошо, нет так нет, – согласилась я. На курсах по выживанию, нас учили соглашаться с психически неуравновешенными, – но зачем тебе убивать Сонхейда?

И тут она растерянно развела руками и прошептала:

– Я не смогла… – и еще тише, – он не такой слабый… – и как-то совсем несчастным голосом:- Я хотела… я подобралась близко, я была его женщиной, но он не… не спиной… сильный. – И вдруг срывающимся голосом, торопливо и жадно начала рассказывать:- И тогда я подчинила молодых волков, мы напали, но эта… эта его самка, она вмешалась и он пришел в себя…