1. Осознание потребности в интеграции;

2. Подбор элементов для интеграции;

3. Предполагаемый результат;

4. Объединение – совмещение понятий, уравновешивание, проверка на работоспособность различных компонентов;

5. Опробование системы, обратная связь и коррекция;

6. Привнесение новой системы в мир.

Если результат недостаточно отвечает заданному критерию, полезно еще раз задуматься о целях интеграции и, возможно, найти более подходящие элементы для объединения. Также совершенно не лишним окажется поиск дополнительных точек, объединяющих плохообъединяемые элементы. Кроме этого необходимо осознание внутренних взаимосвязей систем, которые участвуют в объединении – ведь мы занимаемся моделированием новой системы на базе этих взаимосвязей. При этом необходимым условием является подготовка мировосприятия в соответствии с нужными убеждениями и освоение конкретных способов управления психическими процессами (например, изучение НЛП).

На основе этих принципов можно сформировать терапевтическую технику персонального мифотворчества, обобщенную, но, за счет этого, достаточно простую и технологичную. Данная техника во многом похожа на синтез таких общеизвестных моделей, как «шестишаговый рефрейминг», «интеграция частей личности» и «подсознательное моделирование» А. Любимова. Однако, в отличие от данных методик, наша техника делает акцент на конструировании образов и метафор, а также их «герменевтику» – нахождение способов описания, наделяющих внутреннюю реальность клиента новым смыслом.

Технология персонального мифотворчества:

1. Формулировка цели – осознание цели интеграции;

2. Поиск частей личности, создающих конфликт (или потребность в интеграции);

3. Выявление позитивного намерения каждой из частей личности, которые должны быть интегрированы;

4. Выявление системы образов, связанных с каждой из этих частей: как она видит (в каких образах) себя в настоящий момент, и в каких образах она видит реализацию своей цели?

5. Поиск общего результата у конфликтующих частей личности, получение их принципиального согласия о сотрудничестве;

6. Совместный запрос с обеими частями личности к Творческой части (как в шестишаговом рефрейминге) с целью поиска возможных точек интеграции, максимально учитывающие как позитивные намерения, так и специфику системы образов каждой из частей. В отличие от шестишагового рефрейминга важно не просто ощущение подсознательного нахождения возможных вариантов, но и «ловля» мелькающих визуальных образов возможного результата.

7. Части личности выбирают образы возможного результата (на уровне символов и метафор), которые устраивают каждую из них, и используют их в качестве конструктора для создания итоговой модели;

8. Части личности приглашают Внутреннего Эксперта, способного дать концептуальное описание каждого элемента «конструктора», и связать его с элементами актуальных культурных традиций и значимыми элементами субъективного опыта (при необходимости используя камеру времени и ресурсов, как в «подсознательном моделировании» А. Любимова);

9. Демонстрация «бета-версии» модели результата: части личности и Внутренний Эксперт демонстрируют то, что у них получилось, с необходимыми описаниями и комментариями;

10. Первая примерка: клиент, а также все части личности, оценивают получившуюся модель на степень комфортности и результативности; при необходимости модель отправляется на доработку, где каждая часть личности может внести свои пожелания и добавить свои ресурсы и образы. Затем повторяется демонстрация, и так до результата;

11. Когда получена модель результата, устраивающая как клиента, так и все части личности, исходные части личности (с которых начался конфликт, потребность в интеграции) интегрируются в ней, наделяя ее силой;

12. Финальная примерка модели клиентом: если есть сопротивления – на доработку, если все замечательно – встраивание модели любым комфортным способом.

13. Проверка интеграции клиента с моделью, проверка состояния, подстройка к будущему.

Впрочем, если данная технология по своей структуре опирается на методы нейролингвистической психотерапии, то возможны комбинации и с другими психологическими направлениями. Например, другая модель, которую мы предлагаем, основана на аутентичном движении (иногда перетекающем в танцевально-двигательную импровизацию), юнгианском «активном воображении» и системных расстановках (по принципу Б.Хелингера). Мы называем эту методику системная мифодраматическая расстановка «Танец архетипов»:

1. В группе каждый из участников определяет для себя те актуальные архетипы, которые оказывают влияние на его жизнь и взаимодействие между которыми ему хотелось бы проработать (например, архетипы, в которых произошло «застревание», или те, качества которых хотелось бы в себе развить);

2. Затем каждый из участников присваивает другим участникам соответствия с выбранными архетипами (при том так, что об этих соответствиях известно только ему; сам он также не знает, какие соответствия присвоены ему другими участниками);

3. После этого каждый из участников концентрируется на собственных ощущениях и постепенно начинает аутентичные движения, позволяя спонтанно проявляться тем стимулам, которые возникают в теле (возможно фоновое присутствие медитативной музыки);

4. Затем начинается взаимодействие в аутентичном движении: каждый участник позволяет телу «самостоятельно» контактировать с другими участниками, отслеживая с позиции стороннего наблюдателя характер этих взаимодействий (в том числе – характер взаимодействия выбранных архетипов);

5. Затем, когда у участников возникнет ощущение завершенности процесса, происходит обсуждение, обмен ощущениями и эмоциями, а также раскрывается, какие соответствия архетипам были присвоены каждому из участников.

Любопытно, что при этом возможно присваивать соответствия не только архетипам, но и культурным традициям, мифологемам, религиям… Например, как архетип Воина в скандинавской традиции может взаимодействовать с культурной традицией буддизма? Все эти взаимодействия, метафорически выраженные в танцевально-двигательной импровизации, дают огромное количество материала для осмысления и намеков на новые способы интеграции, а трансовое состояние, сопутствующее процессу, не только автоматически запускает процесс интеграции, но и делает его глубинным.

В этом разделе мы рассмотрим применение принципов мифомоделирования в моделировании маркетинговых коммуникаций и разработке рекламных сообщений, а также дадим общий обзор инструментария социальных манипуляций.

Бытует расхожее мнение, что маркетинг может все: отсегментировать рынок, вычислить предпочтения и характеристики целевой аудитории, и даже определить успешность рекламной кампании на основе проведенных исследований. Однако, как показывает практика, маркетинг… конечно же, может выполнить эти задачи. С вероятностью пятьдесят на пятьдесят – либо угадают, либо нет. Почему? Потому что, что уже ни для кого не секрет, классический маркетинг давно устарел.

Для примера посмотрим, как вершится маркетинг в подавляющем большинстве российских (и только ли?) компаний. Маркетолог/отдел маркетинга/рекламное агентство получает от компании запрос на продвижение какого-либо товара или услуги, после чего начинает постфактум искать всевозможные УТП, придумывать позиционирование, сочинять миссию и корпоративную философию… в которые верят, как правило, исключительно руководство компании и особенно мотивированные сотрудники. И это вполне понятно – потребитель не станет покупать конфету ради фантика и искать мифические преимущества там, где их нет. И не только потому, что он отнюдь не дурак, но и по той простой причине, что это не его дело – зачем ему так усложнять себе процесс покупки?

Но это полбеды. Главная незадача в том, что маркетинг в своей классике работает с рынком, и это явно не новость. Но битва за рынок идет, что было замечено еще Траутом, в головах потребителей, а голова, как острит В. Перция в своей «Анатомии бренда», предмет темный и исследованию не подлежит. Казалось бы, все понятно – давайте исследуем предпочтения потребителей, и дадим им то, что будет наилучшим образом удовлетворять их запрос. Чем, впрочем, и ринулись заниматься орды маркетологов. Но и здесь их ожидал провал – откуда потребителю знать, чего он хочет? Не всякой фантазии хватит, чтобы придумать, чего еще можно хотеть на перенасыщенном рынке. Конечно, на фокус-группах они нафантазируют многое. Но это будет иметь мало общего с действительностью. Потому что слишком много аспектов нашего поведения относятся к сфере иррационального, и попытки рационального объяснения здесь обречены на провал. Тем более наивно думать, что потребитель знает и честно скажет свои предпочтения, или даст объективную оценку своей реакции на товар или рекламный ролик. В лучшем случае он опишет свою желаемую реакцию, не более того. Потому подавляющее большинство маркетинговых исследований – не более чем игра в «верю – не верю». Конечно, потребитель придумает убедительное объяснение, почему он приобретает эту продукцию – не признаваться же ему (в первую очередь самому себе), что его «зомбировали рекламой». Которая, кстати, не может «зомбировать» сама по себе – она может только создать определенный культурный стереотип, предполагающий набор поведенческих моделей. И вот тут мы вплотную приблизились к разгадке механизмов формирования загадочного поведения потребителя.