– Дохлятины? Дохлятины?! – заорал «Дикий» и попытался броситься на меня и нанести удар.

Ну конечно, в его нынешнем состоянии он путно сделать это не смог. От его удара я увернулся и даже рубанул его по руке. И неожиданно для себя самого выбил у него меч.

– Ты это как? – «Дикий» удивленно уставился на меня.

– Вот так, – не менее удивленно сказал я.

– Э-э-эх! – вмешался в наше общение какой-то гном с эмблемой «Гончих» на груди и лихим ударом боевого топора поставил точку в этом разговоре.

– Чего болтаешь? – заорал он на меня. – Иди р-р-рубись!

И потопал в гущу боя, который уже сместился к центру площади, – похоже, что клан «Дикие сердца» переставал существовать в том виде, в котором был ранее.

– Спасибо, – услышал я сзади.

Обернувшись, я увидел потрепанную Милли Ре и кокон на месте ее врага.

– Да ладно, нормально. Жива – и слава богу. Хотя ты это, давай без фанатизма. Как ты его рубила…

– Да чего-то разозлил он меня, аж башню сорвало. Такие гадости, козлина вонючий, говорил, когда они меня зажали. Какие ж вы мужики иногда бываете скоты!

– Это да, – согласился я. – Особенно если под синькой.

– А все, разнесли мы их, – подтвердила мои предположения Милли. – Еще минут пять – и задавим совсем.

Вся площадь была усеяна просто каким-то невероятным количеством коконов. И только так можно было понять, сколько же народу полегло сегодня в этой мясорубке.

– Апофеоз войны, – сказал я негромко.

Милли услышала и кивнула.

– Так всегда после осады. Жуткое зрелище. Сейчас этих дорубят, и пойдут люди собирать вещи. Своим почтой вышлем, чужие в кланхран на оценку сдадут.

– На оценку?

– Ну да. Всю добычу – и с убитых, и взятую в замке – оценят, переведут в денежный эквивалент и вышлют в равных долях золотом всем, кто участвовал в штурме и захвате.

– А я думал после штурма помародерствовать маленько, – пригорюнился я.

– А кто тебе мешает? Будет еще время. Добычу с трупов брать нельзя – это запрещено, и грабить кланхраны нельзя – это тоже вне закона. Но вот если чего так найдешь, по комнатам там или еще где, в подвалах, например – твое. А подвалы тут здоровенные. Не подвалы – подземелья. Закон штурма!

Я приободрился. Воевать – это хорошо, но грабить куда как веселее.

– А Гедрона не видать. И Диорд только в самом начале показался, – сказала мне Милли.

– А это кто? – поинтересовался я.

– Гедрон Старый – кланлидер «Диких», Диорд – кланмастер. Странно, что их нет. Может, слинять решили?

– Да портанулись небось уже, – предположил я.

– Никто никуда не портуется во время штурма, запрещено. Ни из замка, ни от его стен. Надо мили три отойти отсюда. И потом еще год никто с территории цитадели портовать не сможет, ну если она пала. Если бы отстояли – то ради бога. Так что они либо здесь, либо где-то совсем рядом. Надо сказать Седой. – И Милли побежала к выходу.

На ходу она обернулась и крикнула:

– Спасибо еще раз. Можешь быть уверен – я тебе долг верну.

– Да ладно, на том свете пятки мне почешешь, – пробормотал я, отошел к стене, присел около нее и стал смотреть на то, что творилось в центре площади.

Бой превратился в бойню. Самые яростные воины добивали остатки «Диких» безо всякой жалости и скидки на то, что те уже не особо и сопротивлялись.

Через пять минут клан «Дикие сердца» формально перестал существовать.

– Ну что же, – услышал я голос Седой Ведьмы и вскочил. Кланлидер вошла в ворота и осматривалась вокруг. – Спасибо вам, мои верные воины, и вам, доблестные союзники. Это была славная битва, и, поверьте, она войдет в анналы истории клана «Гончие Смерти».

Дружный рев собравшихся заставил стены цитадели дрогнуть.

– Седрик, друг мой, – обратилась Седая Ведьма к кланмастеру, – сними флаг поверженного клана.

– Хорошо, магистресса, – поклонился воин и побежал вверх по лестнице, ведущей в башню, над которой развевалось знамя с огромным сердцем зеленого цвета.

– Следуйте за ним, – скомандовала Ведьма еще трем «Гончим». – Мало ли, не всех «Диких» добили. Да и караул у знамени наверняка есть.

Трое воинов, громыхая железом, устремились за Седриком.

– Да… – Седая Ведьма обозрела местность. – О поле, поле, кто тебя… Фредегар, ты здесь?

– Так точно, магистресса. – К главнокомандующей подошел начальник разведки.

– Распорядись по поводу останков и не тяни – народу полегло немало, а три часа пройдут быстро. И в кланхраны…

– Уже распорядился, магистресса, скорее всего, их уже вскрыли, – сказал Фредегар.

– Вот и славно. О, а вот и флаг пошел вниз. – Ведьма прикрыла глаза – вечернее солнце стояло над башней – и смотрела на сползающий со шпиля флаг.