В США принимали одну производственную программу за другой, самая мощная в мире промышленность перестраивалась на выпуск военной продукции, поток вооружений и военных материалов хлынул в стремительно формирующуюся армию. На глазах возрождался и потрепанный флот, быстро пополняясь новыми кораблями – от тральщиков и корветов до линкоров и ударных авианосцев. Американцы на ходу учились воевать, не стесняясь перенимать опыт у британских коллег там, где это было целесообразно (например, в способах организации конвойной службы и противолодочной обороны, где англичане за два с лишним года войны, что называется, собаку съели). Решимость союзников вести борьбу до полной победы была непоколебима, несмотря ни на что. Оставалось только выбрать точку приложения первоочередных усилий. Вот тут-то и возникли разногласия, для решения которых понадобилась личная встреча лидеров двух великих наций.

Черчилль, верный периферийной стратегии, предлагал сконцентрироваться на овладении французскими колониями в Африке и вытеснении немецких субмарин из Атлантики. Лишь после этого можно будет приступить к высадке в Европе, причем как можно дальше от Германии – в Норвегии, на Балканах, на Пиренейском полуострове. А пока будут идти эти предварительные операции, следует начать совместные масштабные бомбардировки европейских городов с целью подрыва промышленного потенциала и морального духа населения. Советскому Союзу при всем этом действе отводилась роль «кровавого болота», в котором завязнут немецкие танковые клинья.

Рузвельт, уповающий на экономическое превосходство союзников, настаивал на более активных действиях. Предлагая уже в 43-м году осуществить полный разгром сил «Оси» в Европе путем массированного наступления на суше, море и в воздухе. Для этой цели предполагалось в течение 42-го года очистить от франко-итальянских войск Северную Африку, уничтожить или заблокировать в гаванях надводные флоты и субмарины «Оси», сформировать и развернуть на подступах к Европе армию вторжения и подавляющие военно-воздушные силы – весьма смелые планы, особенно учитывая довольно безрадостную ситуацию, сложившуюся на фронтах войны. Правда, для его осуществления требовалось сформировать «с нуля» несколько сотен новых дивизий и авиакрыльев, а также найти способ перебросить все это через Атлантику, в которой продолжали бесчинствовать «пираты фюрера».

Советскому Союзу, как и Китаю, следовало оказывать помощь военными материалами и вооружениями, поставляемыми по договору о ленд-лизе, чтобы связать в этих странах как можно большее число войск «Оси». В этом вопросе британские и американские планы также расходились, так как англичане выступали за минимизацию военных поставок независимым союзникам.

Единственным пунктом, по которому стороны сразу сошлись во мнениях, была роль фронтов в предстоящих сражениях: Германия единодушно была признана наиболее сильным и опасным из противников. Соответственно, европейский театр военных действий получил статус приоритетного, а тихоокеанский был признан второстепенным – на нем предполагалось пока ограничиться обороной. По всем остальным позициям пришлось искать компромисс, выдвигая аргументы и идя на уступки. Победителем из этой своеобразной ораторской дуэли вышел многоопытный в политических дрязгах британский премьер. Сэр Уинстон, ловко используя продемонстрированную американцами беспомощность в военной сфере, продавил свою осторожную стратегию окружения и изоляции стран «Оси» и прежде всего Германии. Рузвельт, больше привыкший заниматься внутренней политикой и экономикой, не смог переломить упорство поднаторевшего в политических баталиях «британского бульдога».

В результате итогом конференции в Рейкьявике стало принятие союзниками новой долгосрочной стратегии ведения войны, в целом основанной на британском сценарии. Рвавшиеся в бой американцы, правда, смогли добиться увеличения масштаба грядущих операций и несколько сократить сроки, отводимые на их подготовку. Еще одной уступкой, на которую вынужден был пойти Черчилль, стало расширение запланированного объема экономической помощи СССР и Китаю – в планах сдерживания агрессоров им отводилась важная роль.

Фигуры на стратегической шахматной доске начали перестраиваться в новую конфигурацию. Закончилась тяжелая зима 1941/42 года – зима несбывшихся надежд. Впереди была весна, а вместе с ней и новая военная кампания, традиционно несущая с собой новые надежды и неизбежно ведущая к новым сражениям.

Советский Союз тоже готовился к новым битвам, спеша воспользоваться относительным затишьем, наступившим на фронтах в середине марта 1942 года. Три долгих и суровых зимних месяца принесли немало разочарований, зато очень много крови и лишений. На зимнюю кампанию советским командованием возлагались большие надежды: предполагалось ни много ни мало совершить перелом в ходе войны и повернуть вспять волну германского вторжения. И предпосылки к такому оптимизму были – немецкая армия оказалась не готова к длительной войне вообще и к войне зимой в частности. Начало советского контрнаступления показало это со всей ясностью. Но вот потом…

Потом оказалось, что РККА тоже не готова к задуманному Генштабом широкомасштабному наступлению. Не удавалось как следует организовать взаимодействие пехоты и артиллерии, авиации и танков. Наступающие войска преследовали хронические перебои со снабжением боеприпасами и даже продовольствием – службы подвоза не справлялись со своими функциями. Связь работала неудовлетворительно. Вследствие всего этого армии шли в наступление разновременно. Локальные успехи не получалось развить в оперативные.

На направлении одного из главных ударов – под Тулой – наступление не заладилось почти сразу. Немцы достаточно быстро сманеврировали своими войсками, перебросив южнее Оки все силы 2-й танковой группы, переименованной вскоре во 2-ю танковую армию. Кроме того, Гудериан дополнительно получил в качестве усиления один моторизованный корпус из 4-й танковой группы, два армейских корпуса из 4-й полевой армии и две свежие пехотные дивизии из резерва группы армий «Центр». Его танковые дивизии получили 120 новеньких танков и полторы сотни бронетранспортеров в качестве маршевого пополнения, что наряду с ремонтом ранее поврежденной техники позволило существенно увеличить их ударную силу.