Арина говорила эти слова, постепенно сбиваясь на актерство. Было видно, что она неискренна и собирается лицедействовать и дальше. Лариса вздохнула.

«Да, действительно, крыша едет сейчас у многих», — вспомнила она слова своего мужа.

Вот, например, Арина — красивая, умная женщина. Она могла бы составить счастье многих мужчин. Но — в который раз Лариса убеждалась в том, что природа не терпит совершенства!

Образ жизни Борисовой, ее поведение говорили о том, что нормальной женщиной ее назвать никак нельзя. И надеяться на нее в критической ситуации поэтому было глупо. И Лариса приняла решение ни во что не посвящать Арину.

— Я вам ничего не скажу, — произнесла Лариса. — Когда все закончится, вы сами ко мне придете и все расскажете.

— А когда все закончится? — с каким-то непонятным азартом спросила Арина.

— Я надеюсь, что скоро.

Борисова вдруг помрачнела и нахмурилась.

— Для меня — так, видимо, все уже закончилось.

Она положила голову на стол и зарыдала. Продолжалось это, однако, недолго — вскоре она гордо выпрямилась и сказала:

— Я, кажется, чересчур расслабилась. А мне нужно быть сильной, потому что иначе я погибну!

Она закусила губу, с каким-то непонятным чувством превосходства посмотрела на Ларису, потом бросила взгляд на настенные часы.

— Боже мой, пора же ехать на вокзал! — воскликнула она. — Надо будить Сашу.

Абрамцев тем временем отсутствовал, занимаясь изготовлением дубликата ключей, и Лариса начала нервничать. Если вдруг выйдет так, что Павел приедет после их ухода, Паратов, безусловно, обнаружит отсутствие ключей в своих карманах…

…Абрамцев пришел в тот самый момент, когда Паратов, с опухшей от ночной пьянки физиономией, прошествовал в туалет. Павел долгое время не мог засунуть ключи назад, в карман его куртки, поскольку постоянно мешала Арина.

Наконец она сама увлекла Ларису в комнату. Встав около серванта и опершись на него, она заглянула ей в глаза и спросила:

— Это точно, что они погибли?

— Я не имею привычки шутить подобным образом, — ответила ей Лариса.

Арина тяжело опустилась на стул и на минуту закрыла глаза. Она сидела молча до тех пор, пока не вернулся из туалета Паратов. Бросив на него скорбный взгляд, Борисова грустно улыбнулась и сказала:

— Значит, так надо…

И порывисто метнулась в прихожую. Паратов удивленно посмотрел ей вслед. Вид у него был хмурый. Все признаки похмельного синдрома отражались на его лице. Абрамцев с явным неодобрением смотрел на него, и Лариса испугалась, как бы тот раньше времени что-то не заподозрил.

Она поспешила увлечь Абрамцева к выходу. Через несколько минут они уже сидели в Ларисином «Вольво» и направлялись к адресному бюро, чтобы узнать адрес Паратова.

— Алло, Александр Анатольевич? — прозвучал грубый мужской голос в трубке.

— Да, — раздалось в ответ.

— Вам стоит позаботиться о собственной безопасности в самое ближайшее время.

— Это как понимать?

— В буквальном смысле слова, — резко ответил голос. — В противном случае о ней позаботятся помимо вас, только результат, боюсь, вас не устроит.

— Это наезд? — Паратов слегка повысил голос.

— Это пока предупреждение. Условия моего хорошего отношения к вам предельно просты — мне необходима от вас некая сумма в долларах. Размеры ее я бы определил в двадцать тысяч.

— С какой стати?

— С такой, что если вы этого не сделаете, то загремите в тюрьму за организацию и исполнение двух взрывов, в результате которых погибло трое человек.

— Че-во? — удивился Паратов.

— Чево слышал, — в тон ему ответил голос.

— Я не понял, о чем идет речь.

— Короче, слушай сюда, лошок! — голос перешел на типично бандитские интонации. — С тобой не шутят! Если не хочешь быть заластанным ментами, давай плати по-хорошему!

В разговоре наступила пауза. Паратов только тяжело вздыхал и сопел.

— Ты кто? — неожиданно резко прозвучал его голос.

— Человек! — тут же была послана в ответ не менее резкая фраза. — А ты, по-моему, баран!

— Чего? — обиделся Паратов.

— Ты тупой баран! Вы вместе со своей шмарой скоро будете яйца ментам лизать, если меня не послушаете! На раздумья я даю шесть часов. Ровно в восемь я позвоню, и если мы не разрулим, то пеняй на себя!

На этих словах связь резко оборвалась.

— Ну как, получилось? — спросил Анатолий у Ларисы.

— По-моему, ничего, — ответила та.

— В последних предложениях можно было пафоса добавить, конечно, — скептически отозвался Абрамцев, почесывая голову. — Но в целом очень даже хорошо… У тебя прямо-таки яркий артистический талант.

— Если бы меня не приняли на факультет психологии в свое время, я бы пошел в театральный, — с улыбкой признал Анатолий.

Именно его привлекли для осуществления своего плана Абрамцев и Лариса. План же заключался в том, чтобы наездами вынудить Паратова занервничать, вынудить его позвонить бывшей жене и записать через жучки, установленные в его квартире, откровенный разговор с Петровой.