Шрифт:
– Все у тебя будет нормально, – легкомысленно ответил Кадзами. – Сейчас в старшую школу поступает девяносто пять процентов народу. Так что не бойся, наверняка и для тебя найдется подходящая школа.
– Это ты таким способом хочешь меня приободрить?
– Совершенно верно.
– Ты намекаешь, что я идиот.
– Вовсе нет.
– Пфф. Ну, в любом случае, наша старая дружба продержится только до выпуска. А дальше – всего хорошего, типа.
Тэсигавара помахал рукой «всему из себя правильному» парню, которого знал с раннего детства, – будто прощаясь с ним навсегда. Потом повернулся ко мне.
– А ты в какую старшую школу будешь поступать, Сакаки? Вернешься обратно в Токио?
– Ага. Отец будущей весной вернется из Индии, ну и…
– В какую-нибудь частную школу пойдешь? – спросил Кадзами.
– Наверно.
– Хорошо некоторым, у которых батя – профессор в универе. Хотел бы я пойти в старшую в Токио.
Тэсигавара язвил в своей обычной манере, но, как ни странно, сарказма в его голосе на этот раз не было, так что и неприятного чувства у меня тоже не возникло.
– У твоего бати небось полно связей, и тебе в любой универ путь открыт, да, Сакаки?
– Это не так работает, – тут же ответил я; однако его укол был не совсем мимо цели. Ведь…
Директор моей прежней средней школы К** учился в том же университете и входил в тот же исследовательский отдел, что и отец; они были не только семпаем-кохаем [18] , но и близкими друзьями. Поэтому, когда мне пришлось переводиться, они специально договорились насчет моего возвращения в Токио на будущий год. Несмотря на то, что я целый год проучусь в обычной школе, сдавать вступительный экзамен в старшую школу К** я буду как будто бы из средней школы К**. По крайней мере мне так сказали.
18
Семпай и кохай – соответственно старший и младший (по возрасту, опыту, положению) в одной и той же организации (как правило, в школе или институте). Слово «кохай», в отличие от «семпая», используется довольно редко и почти никогда не используется при обращении.
Я абсолютно не собирался кому-либо это рассказывать. Потому что если другие узнают, им это совершенно не покажется забавным, к гадалке не ходи…
20 мая, среда, после школы.
По окончании шестого урока мы вместе вышли из класса и направились по коридору. Снаружи шел дождь – он весь день шел.
– А кстати. Как у вас проходят школьные выезды? – спросил я.
Тэсигавара нахмурил брови.
– Ты серьезно? Мы в том году ездили. В Токио. Я тогда впервые в жизни поднялся на Токийскую башню, прикинь. И на Одайбу ездили. Сакаки, а ты когда-нибудь поднимался на Токийскую башню?
Я не поднимался, но…
– В том году? А разве школьные выезды не в третьем классе проводят?
– В Северном Ёми – во втором классе, осенью. Но я слышал, раньше их проводили в третьем классе, в мае.
– Раньше?
– Мм… угу. Скажи, Кадзами.
– Да. Я тоже слышал.
Почему-то мне показалось, что они как-то неохотно говорят на эту тему. Сделав вид, что ничего не заметил, я спросил:
– А почему их перенесли на второй год?
– Я почем знаю? Это когда было-то, – резко ответил Тэсигавара. – Наверно, были причины.
– Возможно, они проявили тактичность и стали проводить выезд до того, как наш брат начинает волноваться о вступительных экзаменах, – заметил Кадзами. Он остановился, снял очки и принялся протирать линзы.
– Хм. Не знал, что в муниципальных школах так.
Когда Кадзами остановился, я сделал то же самое, потом подошел к окну. Мы были на третьем этаже. Дождь слабо моросил; изнутри его не было видно, если не приглядываться, и больше половины учеников во дворе шло без зонтов.
«Я не против дождя».
Мне вдруг вспомнились слова Мей – в какой день это было?..
«Больше всего люблю холодный дождь зимой. Когда он переходит в снег».
Ни вчера, ни сегодня я ее не видел. В понедельник она была, но поговорить с ней мне не удалось. Может, из-за того, что я все время прокручивал в голове, как мы наткнулись друг на друга на кукольной выставке в Мисаки. Думал о каждом слове, которое она тогда произнесла. О каждом маленьком движении. О каждом действии…
Занозой во мне сидели ее слова, что «история Мисаки двадцатишестилетней давности» – это «только пролог». Я, конечно, не сомневался, что это одна из «Семи тайн», но тем не менее. «Есть продолжение». Что бы это могло быть за продолжение, какая страшилка с привидениями?
Кстати говоря, на позапрошлой неделе после урока рисования Тэсигавара вроде бы говорил что-то о «проклятии класса 3-3»?
– Эй, – я старался, чтобы мой голос звучал небрежно. – Ребята, а вы знаете историю о классе три-три, которая была двадцать шесть лет назад?
В следующий миг и Кадзами, и Тэсигавара застыли столбом. Их лица мгновенно побледнели.
– Т-ты что, Сакаки… Ты вроде говорил, что не веришь в такие штуки?
– Где ты… кто тебе рассказал?
После секундного размышления я решил не упоминать Мей.