Мелия попыталась остановить Дороти, но миссис Хилмэн лишь покачала головой, полная решимости закончить признание.

— Поэтому тогда, в первый вечер нашего знакомства, я так прямо говорила с вами. Я вовсе не желала обидеть ни вас, ни Эрвина. Однако когда позже узнала, что вы порвали вашу помолвку, стала думать, что это произошло из-за нашего разговора.

— Миссис Хилмэн, не надо… В этом нет необходимости. — Мелии было неудобно видеть, как эта гордая женщина кается перед ней.

— Напротив, сожалею, что не сказала вам этого раньше. Когда вы станете моей невесткой, а я надеюсь, что так и будет, то для нас с вами очень важно… начать все сначала, чтобы мы не таили друг на друга зла.

У девушки от волнения кровь застучала в висках.

— Вы это сказали серьезно? Насчет того, что я стану вашей невесткой?

— Совершенно серьезно. Когда мы узнаем друг друга лучше, вы поймете, что я всегда говорю то, что думаю. Ну а теперь позвольте продолжить.

— Конечно. Простите, миссис Хилмэн. — Дороти слегка улыбнулась.

— Когда вы узнаете меня получше, то также поймете, что не надо бояться. Я хочу, чтобы мы стали друзьями, Мелия. И умоляю вас стать матерью моих внуков. — Она снова улыбнулась. — Не всех, разумеется, но хотя бы половины.

Девушка была тронута искренним раскаянием матери Эрвина.

— Да… так на чем я остановилась? Ах, да! Три года назад, когда вы перестали встречаться, я, откровенно говоря, — уж простите меня, Мелия, — испытала облегчение. Но Эрвин очень тяжело переживал разрыв. Тогда я стала понимать, что, возможно, поступила опрометчиво. Несколько месяцев размышляла, не позвонить ли вам. К своему стыду признаюсь, что все время откладывала это… Нет, — голос задрожал, — я, скажу правду, смалодушничала. Мне казалась ненавистной даже сама мысль вновь увидеть вас.

— Не надо, миссис Хилмэн. Не вспоминайте. Все это случилось так давно.

— Вы правы, но это нисколько не умаляет моей вины. — Дороти задумалась, но потом вновь продолжила: — Той осенью Эрвин очень изменился. Он был всегда такой веселый и беззаботный… Да, хотя чисто внешне его поведение не изменилось, он продолжал шутить или подтрунивать над кем-то, но все это как-то не так, как раньше. Погасли глаза, и как бы пропало желание жить. Ничто по-настоящему не интересовало его, ничего надолго не привлекало внимания. Да и девушки… Эрвин встречался с одной, с другой, ни к кому не испытывая большого интереса. Он не то чтобы не был счастлив, просто не жил, и все это видели.

Как себя чувствовала в то время Мелия, Дороти не поинтересовалась. При всем великодушии состояние сына волновало ее больше, чем переживания девушки.

— Как раз в то время Джон решил баллотироваться в сенат, и тут наша жизнь перевернулась, — продолжала миссис Хилмэн. — Мы все нервничали, когда вели кампанию и ожидали результатов голосования, а тут Эрвин со своей депрессией создавал проблемы. Джон, конечно, пытался говорить с ним. О боже, я совсем не о том… Какое это все имеет отношение… Я отвлеклась.

— Нет-нет, мне интересно! — взмолилась Мелия.

— Признаюсь, что мне стыдно за то, как мы себя тогда вели, — продолжала самобичевание Дороти. — Мы с Джоном искренне верили, что Николь Шеффилд — подходящая партия для Эрвина. Она была влюблена в него в четырнадцать лет. И мы изо всех сил старались их поженить. Но, как вы знаете, мы опять ошиблись. Николь влюбилась в Джорджа, а он — в нее. Казалось бы, эти два случая должны были отучить меня вмешиваться в жизнь взрослых детей, но, увы, как вы знаете, этого не произошло.

На это Мелии было нечего возразить.

— В начале лета мы с Джоном заметили, что Эрвин как бы весь засветился изнутри. Стал похож на себя прежнего. Потом узнаем, что вы стали работать у него. И я решила: если вы намерены возобновить свои отношения, не стану больше чинить вам препятствий.

— Вы и не возражали, — поспешно произнесла Мелия.

— Внутренне я уже настроилась, поэтому, когда вы заявили о вашей свадьбе, не стала возражать, но потом вы стали настаивать на скромной церемонии, совершенно не понимая, какие строгие требования общество предъявляет к моему мужу и всей семье. Вы уехали от меня расстроенная, но и тогда я опять решила, что если вы расстанетесь, это — к лучшему. Я бессердечная эгоистка, которую волнуют лишь проблемы собственной семьи, и виновата во всем.

— Вы слишком строги к себе, миссис Хилмэн.

— Это еще не все, Мелия. — Руками, затянутыми в перчатки, Дороти нервно стиснула сумочку. — Эрвин доверчиво приехал поговорить о вашем будущем. Никогда не видела его таким печальным. Ни одна женщина еще не имела над ним такой власти, как вы. Видите ли… мы с сыном всегда были очень дружны, и… тяжело говорить об этом… короче, стало обидно, что какая-то девчонка забирает его у меня. И я сказала со зла, что если вы собираетесь снова бросить жениха после первой же трудности, то вы его просто не стоите. Наверное, это прозвучало у меня слишком убедительно. Эрвин ответил, что не может бороться против нас обеих, и решил больше не настаивать на вашем браке.