— Я хочу, чтобы ты осталась.

У Юли отнялся дар речи. Рука, что придерживала полотенце, бессильно опустилась, покоряясь судьбе, а полотенце, лишившееся своей поддержки, рухнуло на пол к ногам Юли и Марины. Щеки светловолосой тронул едва заметный румянец, но девушка призвала на помощь все свое терпение, спокойствие и выдержку, продолжила смотреть прямо в карие глаза и даже бровью не повела.

Юля быстро пробормотала в трубку:

— Мам, я пошутила, я остаюсь. Целую. Люблю. Тираннозавриков тебе, — и положила трубку.

____________________________________________

Э. Асадов, 1990 г.

Автор просит прощения: стихи давно не писал, поэтому взял один из своих старых и подкорректировал.

====== Подарки на Новый год ======

Бедное рухнувшее на пол полотенце было бесчеловечно забыто, затоптано босыми ногами Юли и под ними же и захоронено. Оно служило верой и правдой ее нагому телу, было добрым и верным другом в борьбе с водой. Аминь.

Две девушки, не решаясь пошевелить даже пальцем руки, напряженно, но вместе с тем и с неким ожиданием смотрели друг другу в глаза. Пульс, который до этого момента лениво копошился под смуглой кожей кареглазой, словно проснулся и начал стучать так громко, будто бы хотел, чтобы его услышал весь бренный мир. Юле было абсолютно все равно, услышал бы весь свет ее бешеный пульс или нет, так как в данный момент девушку гораздо больше интересовало совершенно другое. И неважно, рушился бы в этот момент мир, бродили бы вокруг зомби и собирались съесть чьи-нибудь мозги, разговаривала бы кровать на испанском языке, курил бы что-нибудь автор или нет — это все было абсолютно неважно. Находясь словно во сне, Юля протянула к щеке светловолосой руку, дабы дотронуться до нее и убедить себя в том, что это не сон, а кареглазая не спит. Когда кончики пальцев сумели-таки дотронуться до щеки девушки, и что-то новое вспыхнуло внутри у Юли, мешая все чувства и не позволяя спокойно мыслить. Разум, маленькими неспешными шагами отходя назад, в скором времени совсем грозился скрыться из виду.

Марина, поначалу желавшая как-нибудь потактичнее намекнуть своей соседке по комнате о том, что она потеряла единственный предмет гардероба, который хоть немного прикрывал нагое подтянутое тело девушки, в последний момент передумала, так как ни одно слово не смогло сорваться с губ, воспротивившись этому. Поглощенная созерцанием тех чувств, что отражались в ярко блестевших карих глазах, Марина упустила из виду тот момент, когда Юля осторожно коснулась ее щеки, и ту словно окатило огнем и льдом одновременно — светловолосой было не до разбора ощущений одного прикосновения. Послав к накурившимся зеленым троллям весь этот мир, Марина запустила руку в Юлины волосы и, притянув к себе девушку, чуть приоткрыла рот, как внезапно кто-то произнес:

— Добрый вечер, страна!.. Ой, бл…

Юля, словно очнувшаяся от самого приятного в мире сновидения, резко повернулась к тому, кто посмел нарушить ее блаженное времяпрепровождение с так «нелюбимой» ею старостой, и, подхватив с пола погибшее в неравном и нечестном бою огромное махровое полотенце, в три секунды скомкала его и, кинув в сторону Яны, крикнула:

— Я тебя придушу когда-нибудь!!! Тебя стучаться не учили?

Ловко уворачиваясь от поистине смертоносного полотенца, которое грозилось расплющить сероглазую по двери комнаты, Яна захохотала и протянула довольным хриплым голосом:

— Я стучалась несколько раз, — от довольной и ехидной ухмылочки кареглазую бросило в негодующую дрожь. — Но не моя же вина, что вы тут занимались чем-то богомерзким, — хохотнула Яна, видя, как к этим словам отнеслась Юля.

— Да я тебя…

— Кстати, классный прикид, — коварно облизав губы, протянула сероглазая, детально осматривая голую кареглазую с ног до головы.

— Верни мне полотенце, женщина!!! — краснея как помидор закричала девушка. — И не смей смотреть на меня таким похотливым взглядом! Усрамся, но не поддамся!

Разумеется, что никакое полотенце Яна возвращать не собиралась. Однако на помощь кипевшей от злости и разочарования Юле пришла Марина, став прямо напротив кареглазой, тем самым заслоняя девушку от недвусмысленных разглядываний сероглазой.

— Марин, поделись, а?

— Яна, — через плечо светловолосая перекинула свою кофту, дабы Юля взяла ее и хоть как-нибудь прикрылась, — ты что-то хотела? Мы тут немного заняты.

— Да я заметила, можешь не объясняться. Юле что-то попало в глаз, и ты решила ей помочь и достать то бревно, которое посмело туда попасть, — кивнула Яна с таким видом, будто и так все знала заранее.

Светловолосая хотела уже ответить что-то в своем духе, но тут в комнату настойчиво постучали, и раздался тот самый противный голос, который меньше всего на свете хотела слышать в данный момент Юля. Да, это была Кира.

— Мне кто-нибудь откроет?

— Не-а, — честно отозвалась Яна. — Тут никого нет!

— Как это нет?

— Это как да, только когда его нет!

— Что?..

Пока Кира силилась напрячь свои извилины и понять, что же этим самым хотела донести до ее разума сероглазая, Юля успела уже натянуть на себя хотя бы нижнюю часть гардероба. Теперь же девушка пыталась найти свою майку или хоть что-то, что могло бы послужить заменой.

— Где мои доспехи? — буркнула кареглазая, стоя на четвереньках и заглядывая под кровать Марины.

Светловолосая уже давно перестала удивляться всем неожиданным выходкам Юли, ее перепадам настроения и перескокам с одного важного события на другое — важное или нет, тут роли уже не играло.

— Какие еще доспехи?

Несостоявшийся рыцарь вынырнул из-под кровати светловолосой и, прикрывая стыд и срам, болтавшийся под ключицей, дабы не смущать Марину, торжественно произнес:

— Да хотя бы черный как ночь нагрудник!