Это произошло так быстро, что Рей все еще продолжал стоять на верхней площадке лестницы, сжимая потной рукой нож и размышляя над тем, что ему делать дальше. Затем с улицы раздался звук автомобильного мотора. Свет фар скользнул по окнам первого этажа, Беллами развернула машину и отъехала от дома. Еще несколько мгновений, и затих даже звук отъехавшего автомобиля.

Рей снова остался в дураках.

И именно по этой причине у него возникло подозрение, что против него действует какой-то колдун, не иначе. Он покинул дом Беллами тем же путем, каким пришел, и вернулся туда, где оставил свой пикап. Насколько он мог понять, его никто пока еще не заметил. Для пущей безопасности, отправляясь в Джорджтаун, он несколько раз менял номера.

Усталый и растерянный, Рей решил ехать домой. Через сорок минут после очередной неудачи он уже подъезжал к дому. Оставил пикап в гараже, затем оказался у входной двери и вошел в дом. Не включая свет и на ощупь продвигаясь по комнате, Рей опустил жалюзи на обоих выходивших на улицу окнах. Только после этого он прошел к столу и зажег ночник.

Он направился было на кухню, но внезапно застыл на месте.

– Черт! – прохрипел он. – Ну ты и напугал меня! Что ты здесь делаешь?

Руп Кольер вышел из темноты в круг тусклого света:

– Я здесь потому, что ты ведешь себя не так, как тебе было сказано.

– Я от тебя никаких указаний не принимаю.

Оттолкнув плечом Рупа, Рей неуклюже, но с воинственным видом проследовал на кухню. Кольера обдало густым, терпким запахом пота.

– Как же ты воняешь, Рей! Почему бы тебе вначале не принять душ?

– А почему бы тебе не поцеловать меня в задницу?

Рей вытащил из холодильника бутылку пива, крутанул пробку, бросил ее тут же на пол и одним глотком опрокинул в себя половину ее содержимого, после чего вытер рот тыльной стороной ладони и громко и смачно рыгнул.

Очаровательно, подумал Руп. Рей, став бесполезным, должен исчезнуть.

С самого начала их союз был крайне конфликтным и ненадежным. Они оба не доверяли друг другу. Однако для собственного спокойствия Рупу Кольеру необходимо было создать хотя бы видимость дружеских отношений.

После гибели Алана до Рупа стали доходить сведения о том, что Рей на стенку лезет, как в прямом, так и в переносном смысле, от желания отомстить Листонам. Как прокурор, добившийся обвинительного приговора для Алана, Руп понимал, что сам может стать мишенью для мстительного негодяя. У Рея, конечно, был коэффициент умственного развития полного идиота, но при этом в нем хватало злобы и агрессии, чтобы сделать из него реальную угрозу для жизни многих людей.

Кроме того, Руп свято придерживался старинной мудрости, что лучше быть удачливым, чем умным.

Руп боялся, что когда-нибудь Рею улыбнется удача и он либо убьет, либо покалечит его. И Рупу совсем не хотелось весь остаток жизни ходить, оглядываясь, и потому он уже один раз попытался навсегда отделаться от Рея, устроив ему автомобильную аварию. Потом Руп избрал другую тактику и решил подружиться с ним. Просто потому, что исповедовал правило: пусть друзья будут рядом, но еще ближе должны быть враги.

Бывший прокурор обнаружил, что Рей по-прежнему живет в том же стареньком доме, в котором когда-то жил и его покойный брат. Обделенный всеми способностями, как физическими, так и интеллектуальными, да еще и с искалеченной левой рукой, Рей не мог найти приличную работу и потому продолжал кое-как сводить концы с концами, живя на пособие.

И вот тут на белом коне, то бишь на сверкающем белом «Кадиллаке», появляется Руп Кольер и предлагает Рею новое жилье, причем совершенно бесплатно. Кроме того, он передал ему подержанный пикап и подыскал работу в недавно приобретенной компании по производству стекла, поэтому ремонт и замену лобовых стекол можно было теперь производить весьма дешево.

Поначалу Рей ответил на предложение Рупа о заключении мира угрозой размозжить ему череп. Кольер тут же продемонстрировал немыслимое терпение и смирение перед лицом этого дикаря, извинившись и заявив, что нисколько не винит Рея за его неприязнь. Слово «неприязнь», правда, пришлось объяснять.

Рея извинения Кольера настроили на немного более мирный лад, но тем не менее недоверие по отношению к нему сохранялось.

– С чего это ты так обо мне заботишься?

– Если бы я не так хорошо вел дело против твоего брата, он был бы еще жив. На мне лежит часть вины за его смерть. Даже если он был действительно виновен, никто не приговаривал его к смерти. Он не должен был погибнуть в тюрьме. Но если он был не виноват… Нет, о таком варианте я просто не могу думать. Это невыносимо.

– Он был невиновен. Вы с Муди слепили дело против него.

– Ты абсолютно прав, Рей. – Кольер изо всех сил изображал глубочайшее раскаяние. – Муди страшно хотелось отправить твоего брата в Хантсвилл.

– Даже при том, что он ничего не совершал?

Руп тяжело вздохнул:

– Муди не мог доказать вину Дентона Картера. А ему надо было на кого-то повесить убийство, поэтому… – Руп развел руками и не закончил начатую фразу.

По изборожденному морщинами лбу Рея было видно, что его крошечный мозг изо всех сил пытается осмыслить эту почти непосильную для него информацию. Наконец он все-таки пришел к тому выводу, на который и рассчитывал Руп.