К концу первой недели со дня убийства полиция была настолько сбита с толку, что несколько раз просила «Мёркьюри» напечатать обращение к возможным свидетелям. Следствие интересовали двое мужчин и девушка — их видели в кофейне на Хорсфер-стрит в Лестере. Один из них изучал центральный разворот «Мёркьюри» и вдруг резко сложил газету. Девушка удивленно подняла бровь, а он зашипел, что, мол, расскажет все на улице. Свидетель, сообщивший об этом полиции, полагал, что молодой человек вполне мог читать страницу номер тринадцать, где был напечатан материал о расследовании дела Линды Манн. Между прочим, в правом ухе у него висела золотая серьга. Однако парней с серьгой в Лестере оказалось предостаточно.

В следующий раз полиция обратилась с просьбой сообщить что-нибудь о «загадочном человеке», который нацарапал имя Линды Манн в телефонной книге в местном киоске в тот день, когда нашли труп. Но и этот след никуда не привел — «загадочный» сам позвонил и сообщил, что он действительно записал ее телефон со слов своего друга, у которого спрашивал адрес семьи погибшей девушки.

В конце января полиция начала собирать информацию о юноше, который на следующий после убийства день купил в Нарборо брюки.

— Старые износились, — объяснил он.

А поскольку владелец магазина знал из «Мёркьюри», что полиция разыскивает молодого человека с дыркой на левой брючине джинсов, которого видели на Блэк-Пэд около 20.35 в день убийства, то он заподозрил неладное.

Анонимных звонков раздавалось все больше. В начале февраля в полночь в полицию позвонила девушка и срывающимся голосом сообщила, что она знает юношу с волосами в виде срезанной герани. Он часто бывает в пивной в Эндерби. Полицейские паслись там целую неделю, но единственная герань, которую им удалось обнаружить, росла в горшке.

В феврале убийством занималось уже около ста человек. Они взяли три тысячи показаний и разрабатывали около четырех тысяч версий. Были допрошены практически все подростки Лестершира и округи с наклонностями панков. Поначалу полиция не сомневалась в том, что тот самый молодой человек ростом в пять футов десять дюймов, стройный, в ботинках да шнурках, в кожаном пиджаке с ремнем, украшенным бронзовой пряжкой, и с необыкновенными оранжевыми волосами, и есть убийца. Но таких они нашли множество: все красили волосы в оранжевый цвет, многие носили ботинки на шнурках и кожаные пиджаки. Но того панка с девушкой, предположительно с Линдой Манн, из-за которого водителю пришлось резко затормозить, так и не нашли. Он был неуловим, как чертово чудище Лох-Hecca, по выражению одного следователя.

«Бегуны» измучили уже не одну команду полицейских. Только за 1984 год следствие выявило такое их количество, что тренерам олимпийской сборной Британии и не снилось.

У суперинтендента Яна Куттса имелась своя версия: парень с волосами «бобриком» и есть тот, кого они ищут, а девушка, которую заметили на автобусной остановке, — Линда Манн. Дерек Пирс и некоторые другие участники следствия придерживались иного мнения, но тоже полагали, что убийца — кто-то из местных, иначе откуда он мог знать о глухой тропе и воротах, через которые легко пройти к рощице за стройплощадкой?

Куттс не сомневался, что убийца хорошо знал Линду: она не принадлежала к тому типу девушек, что легко знакомятся на улице, и отчаянно дралась бы за свою жизнь в случае нападения из засады. Детективы искали какого-нибудь «тайного друга», о котором не знали даже ближайшие подружки Линды, кого-то, с кем она могла пройтись по пустынной Блэк-Пэд.

Мобильное подразделение — это группа полицейских, которых бросают на подмогу любой другой группе. Поэтому они должны быть готовы к какой угодно работе. Именно мобильное подразделение проводило опрос местного населения, в том числе тех, у кого не было алиби.

22 января констебль Нил Банни из МПП зашел в дом на Хейбарн-Клоуз в Литтлторпе к Колину Питчфорку, двадцатипятилетнему рабочему пекарни. Питчфорк недавно переехал сюда с Баркли-стрит в Лестере, приблизительно в пяти милях от Нарборской дороги, и жил с женой и ребенком.

Нилу открыла жена Питчфорка, Кэрол. Она проводила его в гостиную и позвала мужа, который был наверху. Во всех трех деревнях уже знали, что полиция проводит дознание, так что констеблю не пришлось долго объяснять цель своего визита.

Питчфорк спустился через несколько минут.

— Извините, я был неодет, — сказал он.

На самом деле он прятал на чердаке половые доски, украденные со стройплощадки. Жене он объяснил, что купил их по дешевке на распродаже. И вот, похоже, его «засекли». Вообще-то доски не единственное, что он стащил, он прихватил еще шкафчик, который, по его мнению, должен был прекрасно вписаться в их кухонный гарнитур. Вором Колин Питчфорк, конечно, не был, но не оставлять же то, что плохо лежит. Когда полицейский объяснил, в чем дело, Колин облегченно вздохнул.