Нет, все непросто. Молодой ученый забыл, что перед ним старые служаки, которые работали по старинке едва ли не столько же лет, сколько Джефрису было отроду, не получая почти никакой помощи от людей вроде него с их вонючим оксфордским акцентом и вонючими самокрутками. Он забыл, что не было в истории Лестершира такого дела, которое бы потребовало столько сил и времени, сколько они отдали расследованию этих двух преступлений. Да, все чрезвычайно просто и ясно: перед ними мерзкий выскочка!

Вытащив еще один снимок, Джефрис сказал:

— А это генетический портрет, сделанный на основе сперматозоидов из влагалища и с одежды Дон Эшуорт. Как видите, набор полос насильника не соответствует набору полос жертвы, зато в точности совпадает с тем, который принадлежит убийце Линды Манн. Отсюда первый вывод: обе девочки были изнасилованы и убиты одним и тем же лицом. Второй вывод: тот человек, чью кровь вы мне прислали, не убивал ни ту ни другую. Автограф настоящего преступника — вот здесь!

— Что мы могли ему возразить? — говорил потом Дейвид Бейкер. — Против последнего достижения науки не попрешь! Во всем вонючем мире до сегодняшнего дня никто ничего не смыслил, кроме этого Джефриса!

Руководство министерства внутренних дел пожелало обучить своих специалистов новому методу, чтобы они через несколько недель смогли подтвердить или опровергнуть выводы ученого.

— Каков шанс ошибки? — хмуро спросил Бейкер после долгого разговора с упрямым генетиком.

— Никакого, если вы дали мне нужные образцы, — спокойно ответил Джефрис.

На том все и закончилось. Полицейские вышли от Джефриса вконец расстроенные. Проходя по коридору, они увидели на доске объявлений копию письма следующего содержания: «Уважаемый сэр, уважаемая мадам! Как владелец отеля, обращаюсь к вам за разъяснением, не может ли ваш метод генной дактилоскопии помочь нам узнать, кто из гостей мочится в постель. Вкладываем конверт с маркой и с нетерпением ждем вашего ответа. С уважением…»

Но в тот момент Бейкер и его коллеги были не способны даже смеяться.

Суд над кухонным рабочим больницы «Карлтон-Хейес» назначили на ноябрь, к трехлетию убийства Линды Манн. Парень находился в камере для особо опасных преступников, где всю ночь горела красная лампочка, чтобы охрана могла видеть, что заключенный на месте и не совершил самоубийства. В ту ночь в камере подсобного рабочего свет вдруг погас. А на следующий день его отвезли в полицию на Чарльз-стрит в Лестере и предложили ему бутерброды. Перевозили его без наручников.

Родителям подсобного рабочего позвонил адвокат и сказал по секрету:

— Они, кажется, прокололись. Но это пока неофициально.

21 ноября 1986 года в суд Лестершира явилось всего несколько человек. Но именно в тот день в судебной и экспертной практике британского права появился новый прецедент. Семнадцатилетний обвиняемый в убийстве стал первым человеком на Земле, который был оправдан и освобожден благодаря методу, вошедшему в историю науки под названием «генная дактилоскопия». После трех месяцев и десяти дней заключения молодой рабочий вернулся домой к родителям.

В тот же день лестерширская полиция созвала пресс-конференцию. В битком набитом журналистами зале находились помощник главного констебля Брайан Поллард, главный суперинтендент Дейвид Бейкер и суперинтендент Тони Пейнтер. Все трое выглядели так, словно им внезапно сообщили, что Ливия переносит свое посольство из Лондона в Лестер.

Щурясь от яркого света ламп и фотовспышек, Брайан Поллард нацепил на нос узкие очки и зачитал чрезвычайно взвешенное вступительное слово, посвященное делу подсобного рабочего и тестам на ДНК.

— Тест доказывает, что Линду Манн и Донн Эшуорт убил не этот человек, — заявил Поллард. — Результаты теста прошли научную проверку в лаборатории судебной медицинской экспертизы в Олдермастоне. Экспертиза подтвердила правильность выводов Джефриса: обе жертвы действительно изнасилованы и убиты одним и тем же человеком, личность которого пока не установлена. О результатах исследований доложено лестерскому суду, который решил оправдать молодого человека, а дело закрыть.

Журналисты не могли дождаться, когда им разрешат задавать вопросы.

— Когда вы поняли, что допустили ошибку?

— спросили они начальника уголовного розыска Лестершира.

Бейкер, сверкая глазами, словно собирался сделать радиоавтограф любой ДНК в зале, заявил, чеканя каждое слово:

— Уголовный розыск Лестершира ошибок не допускал!

Сдерживая раздражение, он пояснил, что кухонного рабочего привлекли к суду на основании его же собственных показаний, записанных на магнитофон. На некоторых допросах присутствовал адвокат обвиняемого, так что все законно, хотя подозреваемый, конечно, не несет ответственности за некоторые аспекты этого преступления.