Шрифт:
Берет свой фотопортрет, показывает на него и внушительно произносит:
— Вот, кто Сталин, он — Сталин!
Главный архитектор Москвы демонстрировал членам Политбюро проект реконструкции Красной площади. Снял с макета здание ГУМа, объясняя, что здесь будут построены трибуны. Потом снял здание Исторического музея, закрывающее якобы перспективу площади. Что он собирался воздвигнуть на месте храма Василия Блаженного, осталось неясным. Потому что, как только он взялся за купол храма, чтобы и его убрать с макета, Сталин вдруг гаркнул: «Не трогай церковь, собака!» Архитектора унесли с сердечным приступом.
На самом деле это байка, вариации которой бесчисленны. Более или менее правдоподобно выглядит следующее описание события. О реконструкции докладывал Л. М. Каганович. Он действительно передвинул на макете площади собор Василия Блаженного. Однако вовсе не потому, что собор решено было снести, а просто для того, чтобы показывать было удобнее. Тем не менее Сталин пыхнул трубкой и, как бы давая знать присутствовавшим нечто важное, сказал: «Лазарь, поставь, где взял».
Сталину в начале 30-х годов пожаловались на Л. З. Мехлиса. По всей вероятности, хотели, чтобы крутой начальник покинул должность главного редактора «Правды».
Сталин в ответ:
«Просите о чем угодно и о ком угодно, но с ним я ничего не могу поделать. Это страшно настырный человек. Он работал у меня помощником, и был случай, когда уборщица не успела протопить печи в Кремле, опоздала на работу, что-то у нее дома случилось. Мехлис ее уволил — дескать, не заботится о здоровье товарища Сталина. Она пришла ко мне в слезах, и я ее восстановил на работе.
Но не тут-то было! Ко мне является Мехлис и кладет мне на стол заявление с просьбой уволить его по собственному желанию. Я удивился, а он говорит, что поскольку я отменил его приказ, то теперь у него не будет авторитета среди подчиненных. Я ему говорю: „Забери заявление, иди работай“.
Он послушался, забрал заявление, но часа через два снова приходит: „Я все обдумал и все-таки считаю нужным подать заявление“. Я ему говорю: „Слушай, не морочь мне голову, порви это заявление, иди работай!“ Послушал, но через некоторое время снова приходит. Я был вынужден отправить его в „Правду“. Это страшно настырный человек. Ничего не могу с ним поделать».
И было затруднительно понять, говорит Сталин в шутку или всерьез. Ведь однажды ранее, после завершения финской кампании, Мехлис так зло разругал наркома обороны Ворошилова, что все буквально дар речи потеряли. Вождю пришлось прибегнуть к грозному юмору, чтобы защитить наркома и смягчить нападки:
«Вот тут Мехлис произнес истерическую речь. …Если я вам начну рассказывать о Мехлисе, что Мехлис из себя представляет, то от него мокрого места не останется».
Во всяком случае, когда в 1949 г. Мехлиса, который был министром госконтроля, предложили сделать главой одной важной правительственной комиссии, Сталин принялся даже не смеяться, а хохотать.
«Да разве Мехлиса можно назначать на созидательные дела? Что-нибудь разрушить, разгромить — для этого он подходит».
Однотипный эпизод имел место в другой раз. Было это в 1951-м. Обсуждался список писателей — кандидатов на Сталинскую премию [12] . Докладывал глава Союза писателей СССР А. А. Фадеев.
Когда был оглашен список представленных к премии I степени, Сталин поинтересовался:
— А как насчет премии товарищу Мариэтте Шагинян [13] ?
12
Сталинские премии и стипендии были учреждены в 1939 г. — к 60-летию вождя. Премия была трех степеней, самая высшая — первая. Во время разгула хрущевщины на замену пришла Ленинская премия. В 1966 г. учредили Государственную премию СССР. После чего всех лауреатов Сталинских премий приравняли к лауреатам Государственной, заменив им даже значки и дипломы.
13
Шагинян Мариэтта (1888—1982) — литератор, автор 70 книг стихов, художественной и публицистической прозы. С восторгом приняла Октябрьскую революцию. Работала корреспондентом «Правды» и «Известий», зарекомендовала себя яростным пропагандистом коммунистических идеалов. Вела активную преподавательскую и общественную работу. Писала лениниану, из-за которой имела конфликты с властью.
— Мы обсуждали ее книгу, товарищ Сталин, и пришли к выводу, что она не тянет…
Фадеев перешел к списку представленных к премии II степени. Сталин опять спросил:
— А как же с премией товарищ Шагинян?
Фадеев упорно гнул свою линию: обсуждали ее книгу, не вытягивает на премию.
Сталин нахмурился. Фадеев зачитал имена кандидатов на премию III степени. Сталин снова спросил:
— Так как же все-таки с премией для Шагинян?
— Слабая книга, товарищ Сталин, нельзя давать за нее премию даже третьей степени.
Сталин перестал курить, подошел к Фадееву, ткнул в него трубкой и сказал:
— Ну тогда сами и объясняйтесь с ней по этому вопросу. А то я ее боюсь.
Лауреатом Сталинской премии III степени М. С. Шагинян все-таки стала — за книгу очерков «Путешествие по Советской Армении».
Проконтролировать все и вся было трудно. Враг не дремал, вредил как мог. Случались промашки. Вроде той, которая произошла в один из дней с академиком-историком Е. В. Тарле. Рано утром его разбудил телефонный звонок. Звонил Сталин, который относился к академику с большим уважением: