Шрифт:
Вот только были еще ягдкоманды. Охотничьи команды, если перевести. Вот там у немцев был совершенно другой народ, опасный, как бешеная собака. Они туда старались набирать своих лесовиков, у них ведь тоже имеются кое-где недурные чащобы. Охотники (а среди охотников везде и браконьеров хватает, то есть людей, особо ловких в лесных странствиях), лесорубы, егеря, лесники… одним словом, совершенно другой народ. Даже вроде бы уголовников в тюрьмах у себя проверяли и отбирали подходящих.
С этими шутки плохи. Эти леса не боялись нисколечко, лес знали отлично, ходить по нему умели и выслеживать – тоже. Вот такой охотничек мимо сломанной веточки, сбитой росы и прочих примет ни за что не пройдет, вмиг сообразит, что был тут не зверь, а человек, и даже точно определит когда. Эти в укрепленных гарнизонах не отсиживались, у них задача была поставлена четкая: выходить в самостоятельные рейды либо уничтожать разведанные цели, либо искать нас. И они уж, поверьте, старались…
Объявились они в наших местах совершенно неожиданно. У нас были свои люди и в городе, и на станции, но они ничего не заметили. То ли проглядели, то ли, как часто случалось, ягдкоманда прибыла, замаскировавшись под обычную пехоту: ну, подумаешь, пара лишних взводов, никто и внимания не обратит. А снаряжение, отличавшее их от обычной пехоты, хорошо упаковано. Остановилась пара обычных крытых грузовиков где-нибудь на дороге, подальше от посторонних глаз, быстренько эти сволочи втянулись в чащу – и началось…
В общем, мы и понятия не имели, что в наших местах объявилась ягдкоманда. И группы на задания шли, как обычно, ни о чем не подозревавшие. Иначе, конечно, держались бы по-другому и уж состав групп, безусловно, изменили бы. Тут что? В ягдкоманде, вот такой, все поголовно лесовики. А у нас люди были всякие – не только обитатели безлесных весок [8] , но чисто городские. Конечно, партизаня в лесу, и горожанин кое-чего нахватается, но вот навыка того у него, безусловно, не будет. Я вот, например, полещук, лесовичок исконный – и то ничего не заметил, пока не началось. Что говорить о городских…
8
Веска – деревня (белорусск.).
Потом, когда все обсудили, пришли к выводу, что немцы наверняка не сидели тупо в засаде в расчете на авось. Никак это не похоже на ягдкоманду. Какой понимающий человек засядет в каком-нибудь наугад выбранном месте только потому, что он подходит для засады как нельзя лучше? Ждать у моря погоды? Вдруг да пройдет кто? Глупо… Нет, они, скорее всего, нас обнаружили, – а мы их нет, – наблюдали, прикинули маршрут, обогнали и… Задача перед ними стояла – взять «языка», уж это несомненно. Почему я так уверенно говорю? Ну вот…
Мы шли вереницей, было нас одиннадцать. Разведку вперед не выдвигали – очень уж спокойно все было вокруг, а о том, что нагрянули охотнички, никто и представления не имел. Хотя… Крепко сомневаюсь, что нам помогла бы пущенная вперед разведка, не тот случай, их либо положили бы без выстрела, либо попытались бы без шума взять.
Шли мы с оружием наготове, но спокойно – и вдруг резанули пулеметы, по передним и по замыкающим, граната рванула, пошла пальба с двух сторон. Вот почему я так уверенно говорю про «языков» – по ногам били, суки! В первую очередь по ногам. Не видел, что происходило у меня за спиной, но успел рассмотреть, в память впечаталось, как передние двое, а за ними и Кастусь-минчанин, упавши, забарахтались, завопили во весь голос… По ногам били! Чтобы потом взять в осаду аккуратненько и не спеша…
Ну что… В кино какой-нибудь статный командир группы тут же скомандовал бы залечь и обороняться. Чтобы, если уж нет выхода, погибнуть геройски. А в жизни сплошь и рядом бывает по-другому, не так красиво. Да и командир у нас был не особо статный, и шел он вторым, так что сразу попал под пулемет…
Дал я длинную очередь наугад – и зайцем в ближайшие кусты. Как позже выяснилось, и остальные, не задетые первыми пулями, поступили так же, все до единого. А честно говоря, что еще делать? Оказавшись в засаде под плотным огнем? Вздумай кто тут же залечь и отстреливаться, долго не продержался бы…
Припустил я. Тут же возникла передо мной харя в пятнистом маскировочном комбинезоне, успел я пройтись по нему второй очередью – и в чащу, дай бог ноги…
Вот тут меня по правой руке, повыше локтя, будто палкой ударили, рука онемела моментально, автомат выпал, и подбирать его не было времени – а там и левый бок обожгло. Достали. Дважды. Но я это не сразу понял, так и ломился по чащобе, пока не сообразил зверячьим инстинктом, что в меня уже не попадешь. Задержался, прижался к дереву, оглядел себя…
И понял, что скверновато со мной. Руку прошило навылет, крупные сосуды не задело, но кровь все же пошла. И левый бок весь в крови. Парочка индпакетов у меня, ясное дело, имелась, вот только перевязываться нет времени – прекрасно слышу, что следом уже несутся оравой и не гомонят, нет, кто-то один коротко так, резко команды отдает: «Гав! Гав! Гав!» Взяли след, псы. По мою душу. У меня наган во внутреннем кармане и лимонка при себе (сумку наплечную с парой дисков я бросил, едва лишившись автомата), но с таким скудным арсеналом, да еще одной левой рукой, против нескольких, хорошо вооруженных и целехоньких, особо не развоюешься. Хорошо, если убьют, а если возьмут и тут же примутся допрашивать… Как они это делают, знаем… Зверье.