– Садись, подвезу.

Парень не поверил. Он стоял, избегая взгляда водителя и переминаясь с ноги на ногу.

– Садись, говорю! – прикрикнул на него Роман. – Будешь меня баснями развлекать, чтобы не уснул за рулем. Ночку ты нам испоганил, теперь типа отрабатывай.

Тот радостно улыбнулся.

– Правда возьмете? Спасибо…

– Эмилия? Ты? – удивилась Светлана. – Какими судьбами?

Ложникова поджидала ее у выхода из театра. Завидев декораторшу, она подошла и поздоровалась.

– Сможешь уделить мне полчаса?

– Я хочу успеть пообедать, – замялась бывшая жена Артынова.

– Пообедаем вместе. Я угощаю, – предложила Ложникова.

Они являли собой разительный контраст. Ложникова – сама элегантность, Светлана – леди эпатаж.

– Чем обязана? – сухо осведомилась художница. – Хочешь сделать заказ на оформление? Предупреждаю, у меня работы по горло. Да и вкусы у нас не совпадают.

– Я по личному вопросу.

Светлана вздернула подведенные черным брови. На нее оглядывались. Пальто из разноцветных кусков ткани, висящий из-под него «рваный» подол зеленого платья с бахромой и ярко-красные сапожки выделяли декораторшу из череды прохожих.

– Я тебе все объясню, – пообещала Ложникова. – Не здесь. Не хочу говорить об этом на улице. Где ты привыкла обедать?

– В пиццерии. Тут недалеко.

– Хорошо, идем.

Когда они уселись за свободный столик и заказали еду, Эмилия приступила к делу.

– Ко мне журналист приходил, – заявила она. – Странный тип. Расспрашивал об Артынове. Он что-то копает.

– Что?

– Не знаю, – покачала головой бывшая модель. – Он показался мне подозрительным.

Светлана прищурилась. Ее огромные серьги в виде усыпанных стразами ромбов вульгарно блестели.

– С каких пор тебя это волнует? Разве у вас с Артыновым…

– Нет-нет! – поспешно возразила Ложникова. – К старому возврата быть не может.

– Тогда в чем проблема?

– Тебе безразлично, что с ним происходит? Я имею в виду, вы не год и не два прожили вместе. Неужели…

– Нет! – теперь уже Светлана поторопилась отмежеваться от бывшего супруга. – У Семы своя жизнь, у меня – своя.

– Проходит любовь, проходит и ненависть.

– Видно, тебя он мало заставил страдать.

– Я сама виновата, – улыбнулась Ложникова. – Нельзя верить мужчинам.

Напряжение, возникшее при встрече былых соперниц, понемногу рассеивалось. Официантка принесла пиццу со сладким перцем и томатный сок.

– Здесь сносно готовят, – сказала Светлана, принимаясь за еду. – Попробуй.

Эми с опаской отправила в рот кусочек пиццы. Она сидела на диете, и тесто не было включено в ее рацион. К тому же она отвыкла есть в подобных забегаловках.

– Ну как?

– Ничего…

– Как он выглядел, твой журналист? – поинтересовалась вдруг Светлана. – Красивый брюнет со светлыми глазами? Одет с иголочки? Приятные манеры?

Ложникова сделала глоток сока и закашлялась. Пицца показалась ей невкусной, а сок пересоленным.

– Ты… кха-кха!.. где ты его видела?

– Он и ко мне приходил, – призналась Светлана. – Значит, он все-таки журналист? Мне он представился сыщиком.

– Сыщиком? Вот оно что! Не зря он вызвал у меня подозрения. Что ему было нужно?

– Расспрашивал об Артынове. По-моему, он ведет собственное расследование смерти натурщицы, Ольги Слободянской. Его кто-то нанял.

– Кто?

– Да кто угодно! – ухмыльнулась декораторша. – Любовник погибшей девушки, к примеру. Похоже, у Семы неприятности.

– В чем его могут обвинить?

– По сути, ни в чем.

– Что, если Ольга в самом деле погибла из-за Артынова? Ты знаешь его склонность ко всяким оккультным ритуалам.

Бывшая жена сосредоточенно жевала пиццу. Встреча с Эми внушала ей беспокойство. Чего добивается эта респектабельная дамочка? Неужто ее всерьез беспокоит судьба какой-то натурщицы?

– Скажи прямо, ты за себя боишься? – спросила она. – Думаешь, если Сема писал твои портреты, то и тебе угрожает смерть?

Ложникова смутилась.

– Ерунда. Кстати, а почему ты сама ему не позировала?

– Меня тошнит от его живописи. Он бездарь! Тебе это отлично известно.

– Но сейчас Артынов не тот, каким был раньше, – заметила Эми. – У него открылся настоящий талант. Его «Венера» производит фурор. Тебя это не удивляет?