— Что? — изумилась тетя Наташа. — И у кошек такая гадость бывает?

И вот теперь подруги неожиданно заволновались. Как там Фатима? Не обострились ли у нее боли? Леся, как наиболее приближенная к Фатиме особа — кошка считалась ее, — волновалась сильней Киры. И поэтому первой набрала номер тети Наташи.

— Лесенька? Хорошо, что ты мне позвонила, доченька. Я уж и сама собиралась вам звонить.

— Что-то случилось, тетя Наташа?

— Да уж случилось… Хуже Фатиме стало.

— Насколько хуже?

— Так худо, что еле ползает. На задние ноги совсем не встает, только за собой их тащит.

Неужели паралич? Неужели это конец? Леся ощутила жуткую опустошенность. Ей стало так страшно, как давно уже не бывало.

— Она умирает? Да, теть Наташ?

— Ну, врач так категорично не высказался, — осторожно произнесла женщина. — Сказал только, что ситуация ему не нравится и лучше было бы известить хозяев.

— А вы и врача вызывали к нашей Фатиме?

— Кабы кошка здорова была, я бы никогда. А так… заболела красавица, и хозяев-то нет рядом.

В голосе соседки слышался откровенный укор. И Леся попыталась оправдать и себя и Киру.

— Тетя Наташа, — сказала она, — но мы никак не можем вернуться. Мы Полинку отвезли до усадьбы, а тут у них один студент-художник пропал. Мы ночью его искать пошли, всю ночь искали, а на рассвете труп обнаружили.

— Студента?

— Нет, какого-то местного алкаша, но все равно неприятно. А потом еще и его подругу убили.

— Студента?

— Алкаша. Но вы же сами понимаете, все равно плохо.

— Понимаю, — подтвердила тетя Наташа. — Небось, полицейские вас треплют, как утки червяка?

В голосе ее теперь слышалось куда больше сочувствия, чем вначале.

— Досталось нам, чего уж греха таить, — обрадовалась Леся. — Но вы можете точно повторить, что сказал ветеринар?

— Да что он понимает, этот врач. Одно слово, что ветеринар.

И, помолчав, она призналась:

— Усыпить он Фатиму предложил. Прямо так и заявил, кошка очень стара, нет смысла вам тратиться на ее лечение, тем более что совершенно непонятно, что с ней.

— Надеюсь, вы его прогнали?

— Да уж спустила с крыльца. Прогнала, а теперь вот жалею. Надо было сначала послушать, какое он лечение бы Фатиме назначил. А то совершенно непонятно, что с ней.

— Действительно непонятно. Ногу она приволакивала уже давно. Но чтобы сразу обе лапы у нее онемели, такого еще не случалось.

— Вы, девочки, конечно, не переживайте особо сильно. Генерал мой говорит, что иной раз Фатима на лапы все же встает. Так что думаю, тут дело не в позвоночнике, а в том, что лапы у нее болят. А это у всех стариков случается. Мне тут недавно одно хорошее средство посоветовали, так я его на ваших кисках и испробую.

И прежде чем Леся успела что-либо возразить, в трубке уже запикали короткие гудки. Тетя Наташа обладала неприятной особенностью, часто встречающейся у пожилых людей. Сказав все, что ей хотелось, она обрывала разговор без всякого предупреждения.

Леся растолкала Киру, которая вновь задремала, и сообщила ей о новой неприятности.

— Вот ведь положение! — расстроилась та. — И Полину одну оставить не можем, и домой поехать нужно. Что делать?

— Тетя Наташа обещала, что подлечит Фатиму.

— Да? Ну тогда ладно. Когда тетя Наташа что-то говорит, она обычно знает, что делает.

И, сладко зевнув, Кира села на полу.

— Как я хорошо выспалась! Всегда надо на полу спать. Японцы — не дураки.

— Самое простое часто оказывается самым полезным.

Окончательно проснувшись, подруги вышли к своим мужчинам. Оказывается, те днем тоже успели немного подремать. Но сейчас все собрались возле костра, в котелке над которым булькало что-то очень аппетитно пахнущее.

— Какие новости? — спросила Кира, принюхиваясь к запаху.

— Новости страшные и ужасные.

— Что еще?

— Ничего, не бойтесь, это он так шутит.

— Нашел тоже повод для шуток! — возмутилась Кира и щелкнула своего любимого по рыжей макушке.

Лисица тут же отреагировал.

— Эй, чего вы деретесь! — плаксивым голосом произнес он. — Между прочим, мы тут обсуждаем новую вылазку к колодцу.

Кира, которая как раз потянулась к котелку, чтобы снять пробу, ужаснулась и едва не выронила из рук ложку.

— Прямо сейчас?

— Зачем сейчас? Сейчас уже темно и поздно.