Закончив выступление, англичанин замер, с гордым видом вскинув подбородок.

– Верно, Док, – согласился с ним Брейгель. – Вот что значит аналитический ум!

Трое аборигенов с интересом прислушивались к странному разговору белых, с удивительной легкостью берущихся судить о вещах, в которых они ничего не смыслят, вместо того чтобы спросить тех, кто хоть немного в этом разбирается.

– Уважаемый Ной, – наконец обратился к мункумболе Зунн. – Быть может, вы объясните нам, что произошло?

– Мы уже не в Канзасе, – улыбнулся шаман.

Зунн глянул на квестеров – может быть, они поняли, что хотел сказать абориген? Но все внимательно ждали продолжения.

– А можно получить более развернутый ответ?

Зунн свел и снова развел в сторону растопыренные пятерни. Как будто разделил на две части большой спелый грейпфрут.

– Разумеется, – с готовностью согласился Ной. – Только для начала давайте все вместе сделаем три шага вперед. – Он поднял руку и показал три пальца. На всякий случай. Белым ведь всегда все нужно объяснять по нескольку раз. – Три!

– Зачем?

Ну, так и есть! Ной ожидал именно такой вопрос в ответ на свои слова. И, разумеется, у него уже был заготовлен ответ:

– Чтобы я смог вам все объяснить.

Как и ожидал Ной, ответ вполне удовлетворил белых. Хотя смысла в нем было не более чем в палочке для ковыряния в ухе. Но белые уже были готовы выполнить его команду.

– Туда! – Рукой с зажатым в ней фонарем Ной указал в сторону, где находился выход из пещеры. Опять же, на всякий случай. Чтобы никто из белых не вздумал пойти в обратную сторону. – Да! И не забудьте сжать в кулаках свои талисманы! – Абориген показал всем сжатую в кулак руку. В кулаке у него было зажато копье. – Крепко сожмите!

– Нам потребуется удача? – спросил Орсон.

– Тебе потребуется удача! – несильно ткнул его пальцем в грудь мункумболе.

– Да, я не против. – Биолог сунул руку в карман и подцепил пальцами одну из прятавшихся там лягушек.

– Три шага! – снова указал в сторону выхода Ной.

Все дружно шагнули вперед.

– А теперь погасим фонари.

– Я думаю, не стоит этого делать! – недовольно воскликнул Зунн.

– Согласен, сэр! – поддержал его усатый Штраусс.

– Ай, оставьте вы свою паранойю! – Орсон первым выключил свой фонарь.

Следом за ним погасили фонари остальные квестеры.

После того как щелкнул выключателем Зунн, начали гасить свои фонари и его подручные.

Последним выключил свой фонарь Ной.

Пещера погрузилась во тьму.

Такой кромешный мрак может быть только под землей, куда не проникает даже искорка света.

– Я вижу свет впереди, – шепотом произнес Зунн. – Очень слабый…

– Да, я тоже вижу, – подтвердил Штраусс.

– Наверное, это выход, – предположил Камохин.

– Нет, это обман зрения, – усмехнулся Орсон. – Такое бывает в полной темноте – кажется, что видишь слабый, рассеянный свет. На самом деле это остаточное возбуждение зрительных нервов.

– Все. – Ной включил фонарь.

– Можно включать?

– Конечно.

По стенам пещеры вновь забегали лучи света.

Вперед.

Назад.

– Нет! Не может быть!

Зунн бросился назад, не спросив разрешения Ноя.

Он пробежал несколько шагов и замер в странной позе, прижав ладонь к стене. На которой не было рисунков.

Осипов подошел к нему и посветил фонарем еще дальше в глубь пещеры.

Ни рисунков на стенах пещеры, ни черных кабелей на каменном полу не было.

– Не скажу, что это сильно меня удивляет. – Наморщив нос, Брейгель почесал кончик указательным пальцем. – Но все же, бамалама, хотелось бы получить какое-нибудь объяснение на сей счет.

– Тем более что оно было обещано, – напомнил шаману Орсон.

– Мы были на грани, – сказал Ной. – Теперь мы преступили черту.

– Исчерпывающее объяснение, – с очень серьезным видом кивнул Брейгель. – И что дальше?

– Черт возьми, где мы находимся? – воскликнул Зунн.

– В другом месте.

– Ты можешь изъясняться яснее?

– Мне жаль, если ты не понимаешь.

– Я хочу понять! Объясни мне! – Зунн побежал к Ною и, глядя старику в глаза, произнес полушепотом: – Это Время Сновидений?

– Что я могу сказать? – недоумевающе пожал плечами мункумболе. – Здесь только каменные стены! – Он взмахнул рукой. – Такие стены могут быть где угодно! Но на них нет рисунков. Нет ваших кабелей. Значит, это не то место, где мы были прежде.

– А разлом? – спросил Осипов. – Ну, в смысле Черное Зеркало?..