– Вы хотите сказать, что наша жизнь – это только игра?

– А вы находите в ней смысл?

– Ну, об этом можно долго рассуждать…

– Вот именно! Любые рассуждения – это поиски смысла.

– А хоть бы и так!

– Если вы ищете смысл, значит, все еще его не видите.

Зунн посмотрел на Ноя, словно надеялся, что мункумболе подскажет ему достойный ответ.

– Жизнь нужно прожить так, чтобы не бояться смерти, – сказал абориген. – А чтобы не бояться смерти, нужно всегда быть к ней готовым. А чтобы быть готовым к смерти, следует понять, что жизнь и смерть суть одно и то же. А чтобы это понять, не нужно искать в жизни смысла. Потому что в смерти смысла тоже нет.

Осипов восхищенно округлил губы, как будто хотел произнести протяжное «о-о!», и покачал головой.

Ной перевел на него свой взгляд.

– Никогда не играй с кутяара, – произнес абориген очень странным, протяжным и низким, как будто не своим голосом. – Если ты проиграешь, они заберут у тебя все, если выиграешь – сам им все отдашь.

– Что им нужно? – спросил Осипов.

– Все! – Старик раскинул руки в стороны, насколько это было возможно. – И – ничего! – Он соединил ладони. – Игра для них – это попытка найти то, что они когда-то потеряли, вернуть то, что давно уже им не принадлежит.

– Что это?

– То, что есть у всех людей, то, что почти каждый считает ненужным.

– Так почему бы не отдать им это?

– Потому что без этого мы сами превратимся в кутяара – вечно ищущих то, что потеряли, потому что считали ненужным.

– А можно конкретно сказать, о чем идет речь? – попросил Орсон. – Мы ведь не кутяара и можем говорить друг с другом прямо, не прибегая к помощи загадок и иносказаний.

– Нет, – отрицательно качнул головой мункумболе.

– Почему?

– Я не знаю, что это такое. Я лишь рассказал вам то, что говорится в легендах.

– Ах, вот оно как, – разочарованно протянул англичанин. – Ну что ж. – Он щелкнул кнопкой диктофона. – Надеюсь, вы не против, что я записал ваш рассказ? У меня есть одна знакомая девочка, очень умная и сообразительная, быть может, она сумеет понять, о чем тут идет речь?

– Дети зачастую бывают мудрее взрослых, – качнул головой Ной. – Они видят то, чего мы уже не замечаем, и слышат то, что мы пропускаем мимо ушей. – Старик снова кивнул. – Я буду только рад, если она сумеет понять, что хотят получить кутяара. А сейчас, – абориген указал пальцем на потолок, – слышите?

Наверху было тихо. Не было слышно ударов копыт по крышке люка.

Камохин встал на колени и попытался осторожно приоткрыть люк. Но стоило ему только чуть толкнуть плиту, как она сама плавно пошла вверх и остановилась, только когда встала горизонтально.

День клонился к закату. До сумерек оставалось часа два. С грязно-серого неба, как и прежде, сыпались крупные капли дождя.

Привстав, Камохин выглянул из люка и посмотрел по сторонам. Вокруг все было тихо и спокойно. Единороги пересекли дорогу и умчались прочь. Встав во весь рост, квестер увидел притоптанную ими траву. Сам табун уходил на юго-восток, за холмы.

– Порядок, вылезаем, – скомандовал Камохин.

И, упершись руками в края лаза, выбрался наверх.

Приняв из рук Брейгеля поклажу и оружие, Камохин помог и ему вылезти из схрона.

– Хорошо-то как! – блаженно расправил плечи Брейгель и, запрокинув голову, подставил лицо дождю.

– А где люди Штраусса? – спросил Зунн, посмотрев в ту строну, где дорога упиралась в край леса.

– Должно быть, в лес ушли, – ответил Брейгель.

– Зачем?

– Ну, может, чтобы под дождем не мокнуть. – Квестер пожал плечами.

– Я на их месте заночевал бы где-нибудь под деревьями, где не так сыро, – сказал Камохин. – Засветло до стены им теперь все равно не добраться.

– Мы разве не подождем их?

– Я сказал, что ждать не будем. – Камохин закинул рюкзак на спину и застегнул карабин на груди.

– Если бы они пошли с нами, то все вместе мы не уместились бы в этом схроне, – заметил Осипов.

– Вот именно. – Камохин ногой толкнул крышку люка, и плита плавно встала на место. – Значит, они правильно сделали, что не пошли.

Квестер положил автомат на плечо и решительно зашагал вперед, в ту сторону, где дорога из желтых плит упиралась в белую стену.

Зунн выглядел разочарованным и то и дело поглядывал назад, будто надеялся увидеть на дороге спешащих за ними следом наемников.

– Они плохо сделают, если все же пойдут за нами следом, – сказал Ной.

– Почему?

– В них нет веры. Камень судьбы раздавит их.

– Вы хотите сказать, что единороги повернут назад? – недоверчиво прищурился Зунн.