— Только если я буду называть тебя «сынок», — отрезала она, заставляя себя улыбаться, не желая, чтобы Сэм заметила ее боль. Сэм явно хотела видеть свою мачеху сходящей с ума от ревности, и если она покажет малейшие признаки страдания, Сэм только утвердится в том, что сумела достигнуть своей цели.

Когда она увидела, какой огромный багаж новобрачные привезли, то поняла, что, видимо, Сэм не собирается немедленно вернуться с Тони в Англию, а намерена задержаться здесь надолго. Нора решила, что в качестве обиталища Сэм выберет, конечно, Грантвуд Мэнор. Это был бы вполне естественный выбор — Сэм рассматривала усадьбу как свой родной дом и лучшее место, где можно предаться радостям только что начавшейся семейной жизни и тем самым еще глубже вонзить нож в, как она полагала, раздираемое ревностью сердце Норы.

Когда они сели в машину, Нора, как бы между прочим, спросила:

— Когда вы поженились?

— На следующий день после того, как ты нам позвонила и сообщила эту ужасную новость, — ответил Тони.

Но молодая жена поправила его:

— Не совсем так, Тони, дорогой, — она поцеловала его, перед этим кинув на Нору ненавидящий взгляд, — мы поженились в тот самый день, когда ты позвонила мне, чтобы сообщить, что он умер, и день, когда ты превратила его в кучку неузнаваемого пепла.

Если быть подозрительным по натуре или начитаться криминальных романов, в которых преступники стараются побыстрее уничтожить улики, то, конечно, можно задаться вопросом: не слишком ли быстро последовала кремация?

Нора вздохнула. Да, конечно же, здесь будет нескончаемый поток обвинений.

— Мы должны выпить шампанского, чтобы отметить вашу женитьбу, — сказала она, когда они прибыли в Грантвуд Мэнор. — Но прежде, Тони, я хотела бы поговорить с тобой наедине.

Сэм немедленно подняла голос протеста.

— Все, что ты хочешь сказать моему мужу, ты можешь сказать и при мне, — заявила она, подчеркнуто собственнически взяв Тони под руку.

— Но Тони и я должны обсудить деловой вопрос, Сэм. Почему бы тебе не прогуляться по саду, пока мы переговорим? В этом году ранняя весна, и все в цвету.

— Какой такой вопрос вы собираетесь обсуждать с Тони, что я не могу при этом присутствовать?

— Мы должны покончить с этим раз и навсегда. — Дело касается стадии — беседа между боссом и человеком, который работает на него. Как ты думаешь, обязательно ли ей присутствовать при этом разговоре, если даже она так сообразительна, как ты, а кроме того, еще и приемная дочь босса?

Потребовалось несколько секунд, пока эти шокирующие слова дошли до сознания Сэм, и она воскликнула:

— Значит, это правда! Сначала ты постаралась избавиться от меня, потом лишила моего отца лечения, обманным путем вынудила его оставить тебе студию, мою студию, и тебя даже не трогает, что этим ты убила его!

«Да, мы должны пройти через это… по старой формуле: одна часть правды, одна часть лжи во благо, одна часть невысказанного секрета и одна часть любви. Смешать хорошенько и надеяться на лучшее».

— Не будь маленькой дурочкой. Ты позволила своему воображению завести тебя слишком далеко. Но я полагаю, что это естественно, учитывая, что тебе только восемнадцать и ты еще не стала взрослой, хотя и вышла замуж за человека, который — во сколько? — в три раза старше тебя.

Она сделала паузу, чтобы взглянуть на смутившегося Тони, и покачала головой:

— Господи, я никогда не задумывалась над этим, но ты стареешь Тони, разве не так?

Она снова обернулась к Сэм:

— А теперь сообщу тебе некоторые факты, чтобы ты не оказалась в совсем глупом положении. Прежде всего, я не отсылала тебя — это сделал твой отец, решив оградить тебя от боли, какую ты испытала бы свидетельницей его последних дней. И я не лишала его лечения — таково было его решение — он был таким, он хотел следовать собственному стилю, и это было, конечно, очень мужественным поступком. И уж конечно, я не убивала его. Да и зачем? Его убил рак. А насчет обманного трюка со студией, чтобы он оставил ее мне, зачем мне было делать это, когда я уже владела ею?

Сэм задохнулась, Тони пытался удержать ее, но она его оттолкнула:

— Что ты этим хочешь сказать — что уже владела ею?

— Я владела ею с самого начала нашего брака. Ты что-нибудь слышала о брачных контрактах? Ладно, наш можно назвать послесвадебным, потому что твой отец подписал его весной 1970 года, вскоре после того, как мы поженились.

— Он подписал, что студия передается тебе просто так? Я не верю тебе!

— Но ты и не обязана верить мне. Я покажу тебе подписанный договор, все совершенно законно. А если ты не веришь всему остальному, то можешь проверить все — вплоть до подписей юристов, врачей, свидетельства о смерти. Что же касается того, кто отослал тебя, то я покажу тебе банковский чек студии, подписанный Т. С. Грантом на имя продюсера Тони Нэша с целью финансирования в размере нескольких миллионов долларов для «Грантвуд студии». Эти деньги я вовсе не случайно как собственник документа, подтверждающего право владения, и нынешний хозяин требую вернуть немедленно.