— М-м-м, ты действительно умеешь соблазнять, но я завтракаю в студии с самим Т. С. Грантом, — у Тони был очень довольный тон.

— О, понятно, — поддразнила Нора, — там ты сможешь набраться больше сил, чем завтракая в «Поло Лонж», и это больше возбуждает, чем завтрак в постели с такой престарелой девицей!

Увидев, что Тони засомневался, Нора быстро добавила:

— Тони, я ведь шучу. Мне кажется, что завтрак с Т. С. Грантом — это весьма знаменательно. Хороший признак!

Она понимала, как был расстроен Тони, когда они прибыли три дня назад в Голливуд. Их прекрасно принимали, водили на ланчи, поили вином, пригласили на весьма шумную вечеринку на Голливуд-Хиллз и на другой, более формальный прием в «Беверли-Хиллз», но он до сих пор не встретился с главой «Грантвуд студии».

— Мне лучше поспешить. Они прислали за мной машину, — с удовлетворением заметил Тони. — Вот как нужно обращаться со звездами. Ты знаешь, за мной прежде никогда не посылали машину. Я даже не представлял, что так принято. Мне нравится, как они ведут дело в этом городе. Если тебе что-нибудь понадобится, пока меня не будет, просто подними трубку и закажи.

— Да, Тони, — засмеялась Нора, — хотя я в первый раз в Штатах, но и до этого жила в первоклассных отелях и знаю, что можно все заказать по телефону.

— Мне просто хотелось быть уверенным, что ты знаешь, как объяснить, кто ты, когда поднимаешь трубку.

— Тони, что с тобой случилось? Мы здесь только три дня. Тебе в голову ударило калифорнийское солнце. Я уже вполне взрослая девочка. Уже много лет я знаю, как нужно представляться по телефону.

— Да, конечно. Но я должен быть уверен, что ты представишься как графиня Хартискор.

— О, Тони! Как ты мог? Я уже бывшая графиня, и я не собираюсь называть себя бывшей графиней Хартискор. Если бы не Хьюби, я бы вообще не называла себя Хартискор. Нам следует забыть о графине Хартискор раз и навсегда!

— Прости, старушка, но ты уже зарегистрирована в отеле как графиня Хартискор. Понимаешь, американцы балдеют от титулов! На них это производит необычайное впечатление, а Голливуд просто цветет, когда там упоминают разные титулы. Пойми меня!

— Мне только одно непонятно, Тони. Почему я должна производить впечатление на служащих отеля? Неужели любому клерку или официанту не наплевать, аристократка я или нет?

— Может, им и наплевать, но для журналистов… Они просто обалдели с той минуты, когда мы прибыли в отель. Теперь все это уже в газетах, и во всем Голливуде говорят, что английская звезда, великолепный Тони Нэш, прибыла сюда с красавицей аристократкой графиней Хартискор. Ты знаешь, о чем толкуют все именно сейчас, когда мы с тобой ведем этот разговор?

— Я уверена, что тебе самому не терпится рассказать мне все и, покончив с этим, наконец отправиться по своим делам.

Тони уперся одной рукой в бедро и стал размахивать другой:

— Они говорят, что графиня от него без ума, до-рро-гая, и она так восхитительна, и она знает, что он потрясающий мужчина!

Нора захихикала:

— Я уверена, что они абсолютно правы!

Нора ела свой ланч в «Поло Лонж». Она была одна и развлекалась тем, что наблюдала, как происходили встречи. Люди приходили к другим столикам и подсаживались к друзьям и знакомым. Кого-то постоянно разыскивали, чтобы пригласить к телефону. Пока она там сидела, все было так интересно, но постоянный шум очень утомлял. Нора вернулась в номер, чтобы переодеться в купальный костюм, решив, что ей лучше полежать у бассейна. Он казался спокойным оазисом ярко-голубой воды, тропических цветов и пальм. Но только она закончила накладывать на себя крем, как услышала, что графиню Хартискор вызывают по системе трансляции.

— Тони, это уже слишком, — сказала Нора в трубку, стараясь, чтобы он не уловил в ее голосе раздражение. — Мне кажется, что я уже говорила тебе… Ну, ладно. Как прошла проба?

— Ее не было, перенесли на завтра.

— О, Тони, как жаль! А что завтрак? Ты встречался с Т. С. Грантом?

— Не так уж плохо.

— Что значит, не так уж плохо?

Тони огорченно рассмеялся:

— Это значит, что он пробыл со мной ровно столько времени, сколько нужно, чтобы выпить чашку кофе, а потом отбыл — что-то неожиданное случилось на одной из съемочных площадок. Он мне показался вполне нормальным человеком. Много смеется. Сказал, что ему нравится, что такая звезда, как я, пробуется на эту роль. Потом оставил несколько человек из своей свиты позавтракать со мной, и я получил кое-какую информацию.

— Прекрасно, и что же ты узнал?

— Я наконец узнал, что Т. С. значит Томас Самуэль, или же, если хочешь, — твердо-сраный.

— Но что это значит? — засмеялась Нора.

— Мне кажется, что это подходит под описание обычных земных качеств этого парня. Ты знаешь, он настоящий американец, честен, очень прямой и обходительный. Говорит именно то, что думает в этот момент. Ничего не делает на зрителя, а если тебе это не нравится, ну что ж, — твои проблемы!