Город проскочил без проблем, остановился у заколоченного поста ГАИ, закрытого еще лет десять назад, посигналил. Из леса за постом первым показался Роман, он обернулся на ходу и помог Вике перебраться через поваленное дерево, первым же оказался у машины, обежал ее, глянул на Егора через лобовое стекло и кое-как открыл дверцу. Пропустил Вику в салон, кинул следом набитый чем-то мягким черный пакет и пару минут пытался закрыть перекошенную дверь.

— Зараза! — выкрикнул он после очередной неудачи. — Не закрывается, перекосило на фиг! Что за машина, ты ее где взял, на какой помойке?

— В гараже, — огрызнулся Егор, — другой не было, извини. Не нравится — оставайся, мы сами поедем.

Обернулся в салон, глянул на Вику: та сидела на лавке у стенки, оглядывалась с вовсе уж потерянным и испуганным видом, но молчала. Посмотрела на Егора, попыталась улыбнуться, но отвернулась, вцепилась обеими руками в скобу на стене, когда «Скорая» взяла с места. И ни звука, как обещала вчера, поддавшись на уговоры поехать в местную психбольницу. Вопросов, судя по глазам, у девушки было много, но Егор ее сразу предупредил:

— Я сам толком ничего не знаю. Рассказал тебе все, извини, больше пока нечего. Ты, главное, не ори, когда брата увидишь, и не подходи к нему.

Вроде договорились, Вика обещала сделать все, как ей сказано, и вот выполняет, кутается в свою несерьезную короткую шубку и молчит, ждет, куда на этот раз ее «Скорая» вывезет. А та летит по левой полосе на скорости за сотню, летит через метель к повороту в пятнадцати километрах от города, к повороту с указателем «МОПБ № 5». Она же местная «дурка», где в свой черед побывали все городские алкоголики и наркоши, в том числе и информатор Романа, и не наврал. Психушка встретила здоровенным глухим забором с колючкой поверху, красно-белым полосатым шлагбаумом и будкой, где за окном, как показалось издалека, громоздился охранник. Егор сбросил скорость и покатил к воротам, объезжая колдобины и ямы в асфальте, а попутно гадая — сейчас вывалится лобовое стекло, что уже шевелится, как живое, или подержится еще немного?

— Стой, — Роман достал мобильник и набрал короткий номер. Дождался ответа и перебил басовитую сонную скороговорку, что донеслась из трубки, заговорил безмятежно, так, словно речь шла о чем-то неважном и простецком, не стоящем особого внимания:

— Доброе утро. Сообщаю, что в здании психиатрической больницы находится взрывное устройство, это боеприпас, масса взрывчатого вещества пять килограммов. Через час оно сработает. Всего доброго.

Отбился, не слушая, что там лопочет спросонья оперативный дежурный местного УВД, вытащил из мобильника симку и согнул ее пополам. Та треснула, но Роман не унимался, успокоился только, полностью истребив вещдок, выкинул куски картона и «фольги» в окно. Ветер немедленно растащил их во все стороны, лишив следственные органы малейшей возможности установить личность «террориста».

— Не много — пять кило-то? — спросил Егор, наблюдая за будкой и елками за забором. — Порвет же всех в клочки, половины не хватит, если соберут. Днище танка пробить можно… Полкило бы за глаза хватило.

— Нормально, — Роман перегнулся в салон, взял у Вики пакет и вытащил из него синюю куртку, как две капли воды похожую на спецуху, что Егор проносил почти полгода.

— Одеваемся, — Роман сбросил свою одежку и командовал, пока оба переодевались, а Вика прятала их вещи в пакет:

— Подъезжаешь, останавливаешься и молчишь, говорить буду я. А ты, — это уже относилось к Вике, — сидишь тихо-тихо, тебя тут нет. Я скажу, когда выходить. Поехали.

Развалился на сиденье, запахнул «маскхалат» и прикрыл глаза с таким видом, будто надоело ему все до чертиков, и больше всего сейчас хочется поехать домой, накатить водки грамм сто и лечь спать, и спать сутки, не меньше.

Охранника одолевали те же мечты, он вывалился из будки и сонно таращился на «Скорую», на заспанного врача и насупившегося водителя. Здоровый, как слон в попоне, красномордый дядя глянул на номер «газели», на покрытое сеткой трещин лобовое стекло и подошел к Роману.

— Открывай, — зевнул тот, — новенького привезли, свежатинку. Псих отменный, качественный, ваш клиент. Давай быстрее, он мне надоел.

Охранник не торопился, разглядывал помятый бампер, дыру вместо фары, вдавленную решетку радиатора, насладился зрелищем и выродил, наконец, буркнув недовольно:

— К кому? По какому вопросу? Ваши к нам не ездят. Без разрешения главврача пропустить не могу.

Ага, без разрешения он не может, а времени, между прочим, шестой час утра. Можно подумать, что главврач круглые сутки сидит у себя в кабинете и ждет, когда в его владения очередного психа привезут и сам познакомиться выйдет. Но Роман по этому поводу нервничать не стал, зевнул еще раз, уже искренне, достал из внутреннего кармана спецухи какие-то бумажки, поглядел в них с умным видом, пошелестел и заявил:

— Ладно, уговорил, мне же легче. Я сейчас развернусь и уеду, а этого обратно не повезу, я тебе не такси. В лесу выпущу, пусть погуляет, а его родственники потом с тобой разбираются.

Прищурился, прочитал, что написано на бейдже, криво висящем на могучей груди охранника, и сделал вид, что записывает его фамилию. В салоне что-то грохнуло, зазвенело, Егор с Романом обернулись синхронно и крикнули:

— А ну, тихо там!

Вика прижала ладони к губам и еще раз врезала локтем по дверце, та загрохотала, охранник окончательно проснулся и не сводил с машины глаз. Егор глянул на часы: с момента звонка прошло пять минут, скоро тут будет не протолкнуться от ментов, эфэсбэш-ников и прочей публики, что выезжает на место предполагаемого теракта после таких вот сообщений. Времени в обрез, а этот дядя кобенится, так и тянет выйти и по душам с ним поговорить. Егор опустил стекло и сказал лениво: