На подоконнике лежали пожелтевшие стопки бумаг, покрытые слоем пыли, стояло несколько горшков с цветами. Ветки цветов колыхались с каждым дуновением ветра. Переделкин расстегнул несколько пуговиц на воротнике рубашки, нетерпеливо поглядывая в сторону пьющих. Ему надо было подготовиться для вечерней работы, и он торопился назад, к себе в отдел. Впрочем, беспокойство было напрасным, в кабинете Красовской они задержались ненадолго.

В кабинете председателя облкомимущества, как и было заранее спланировано у Шумилова, Переделкин нашел закладку. Он некоторое время повозился с креслом Плотникова и с обратной стороны сиденья незаметно прикрепил «жучок».

— А-а, кажется, что-то есть, подойдите сюда — позвал он Плотникова и Веревкина — помоги-ка, — обратился к Олегу Викторовичу.

Они вдвоем перевернули черное кожаное кресло председателя, и под сиденьем Переделкин продемонстрировал прикрепленный «жучок».

— Вот он, посмотрите!

— А нас что, сейчас кто-то слышит? — настороженно спросил Плотников.

— У этого типа закладок емкость батарей небольшая — работает три, от силы четыре дня, — объяснил Гриша, — дальше батарейки садятся. Так что слышать нас сейчас никто не может.

— Хорошо, это хорошо! — успокоился Плотников — а вы можете найти того, кто поставил «жучок»? Мне бы не хотелось, чтобы это вновь повторилось. У нас тут особая конфиденциальность.

— Найти я, пожалуй, не смогу, а вот периодически проверять ваш кабинет — это в моих силах, — деловито ответил Переделкин, собирая свою технику, — теперь я свободен?

— Да, спасибо вам большое. Я позвоню вашему начальнику и попрошу поощрить за хорошую работу.

Оставшись наедине с Веревкиным, Плотников сказал с некоторой злобой в голосе:

— Вот стервецы! Олег Викторович, этих людей надо обязательно найти! Они будут мне сильно мешать в работе. Ишь, чего вздумали, подслушивать! — Плотников возбуждено заходил по кабинету, потирая руки, — выпьете?

— Спасибо, Михаил Яковлевич, но у меня еще есть работа. Что касается этих людей, вы сами-то как думаете, кто мог это сделать?

— А черт его знает! В мой кабинет приходит много всяких и разных просителей — и бизнесмены, и чиновники, и просто посетители. Разве всех проверишь.

— Михаил Яковлевич, вы немного не понимаете, — осторожно, чтобы не обидеть, сказал Веревкин, — эти посетители могли поставить закладку на свой стул, в крайнем случае, где-то на столе со своей стороны. Но никак не на ваше кресло. В это место её мог прикрепить, только человек, вхожий сюда в нерабочее время. А входить сюда могут только работники областного комитета или технический персонал — какие-нибудь электрики, уборщицы…

— Вы, наверное, правы, — задумался Плотников.

В это время в его голову пришли кое-какие мысли, которые он хотел бы обдумать наедине.

— Знаете, Олег Викторович, я надеюсь на вашу помощь в поиске этого человека или людей — вы же как-никак представитель спецслужб. А пока мне надо сделать несколько звонков. Как что-то узнаете, заходите в любое время.

Дождавшись ухода Веревкина, Плотников стремительно прошел в комнату отдыха и налил рюмку водки. На мгновение он задержался, глядя на рюмку с налитой прозрачной жидкостью, похожей на простую воду. Он хотел разобраться, понять нужно ему это или нет, затем все-таки решил, что это ему нужно и одним махом выпил.

Мысли его крутились вокруг найденного «жучка».

По всему выходило, что принес и установил его кто-то из своих людей — здесь он согласен с Веревкиным. Потом он подумал, что прийти могла уборщица, если ей заплатили хорошие деньги. Прийти-то могла, но установить «жучок» вряд ли — простые бабы не годятся для таких игр.

А если это его секретарь Настя?

Плотникова внезапно бросило в пот от такой мысли. Настя имеет доступ ко всему кабинету, к его комнате отдыха. Если это она, то некто, подобравший к ней ключи, теперь имеет подробные сведения о нем, о его личной жизни.

Он подумал, что в этой ситуации Веревкин мог ему сильно пригодиться. Поскольку «жучок» поставили не чекисты, то, по всей видимости, это были менты. «Тем более, у Насти муж сидит в колонии, — вспомнил вдруг Михаил Яковлевич, — запросто могли попросить её помочь за какое-нибудь послабление на зоне. Эти девки — твари неблагодарные! Ведь не хотел же её брать, что-то говорило мне, что не стоит этого делать, тем более, я знал про её мужа. Так нет же! Попросили дальние родственники, хотелось помочь. Как же, осталась одна, с маленьким ребенком! А я теперь должен сидеть и за яйца держаться».