Из каждой капельки крови ударил вверх луч, чистый и прозрачный, как адамант. И такой же прочный, в чем смог убедиться кинувшийся на окруживший его частокол Ингольв.

– Что ты делаешь, Асвард?

– Ухожу, – насмешливо бросил ворлок.

– А я? А золото?

– Глупый вопрос, хевдинг. Ты останешься здесь. Вместе с этим бесполезным барахлом. – Острым носком сапога Асвард подбросил жалобно зазвеневший кубок.

– Не бросай меня, Асвард! Мой отец звал тебя сыном!

– Он ошибался.

– Я всю жизнь считал тебя братом.

– Братом? Меня? – Ворлок едко рассмеялся. – Дохлого, слабогрудого сына рабыни? Ты терпел меня, ибо я был кривым зеркалом, выгодно оттенявшим твою доблесть, хевдинг. Твою удаль и удачу.

– Выпусти меня, – в голосе Ингольва уже слышалась скрытая мольба. – Будь человеком.

– Рад бы, да не могу. А ведь и ты уже не человек. Ты станешь драконом, хевдинг. Золотым драконом, навеки заключенным в незримую клетку. Вот тебе твое сокровище. Можешь жрать его в три горла!

Ингольв с изумлением уставился на свои руки, медленно покрывающиеся золотой чешуей. Меж лопатками свербело, язык уже с трудом выговаривал слова человечьей речи.

– Отпусти… Пожалуйста…

– Нет, хевдинг. Если бы не твоя свадьба с Тордис… Что ж, она оплачет тебя, как положено. А там и у меня будет…

Ворлок не договорил. Всхлипнул горлом и выбежал не оглядываясь.

Ингольв взревел, ибо он уже не был человеком, расправил перепончатые крылья и ринулся грудью на незримую препону. Потом еще и еще. Болью искупая ошибки прошлого воплощения. Не в силах справиться с волшебным кольцом, взмыл кругами вверх, изрыгая пламя, стеная горестно и жалко своим новым, драконьим зевом.

Столпившиеся на берегу хирдманы видели дракона, взлетевшего над плоско срезанной вершиной горы, и выбежавшего из пещеры Асварда. Колдун оглянулся, втянул голову в плечи и шагнул вдруг в пропасть. Но не упал, а побежал словно по косогору. Так, будто под ногами его был невидимый, но прочный мост.

– Скорее! Все на борт! – кричал он на бегу. – Дракон вырвался!!!

А золотой гад бился в клубах дыма и языках пламени внутри незримой трубы, свивая в кольца длинный хвост, и трубил, кричал в тоске и отчаянии.

Асвард спрыгнул на черный песок и, спотыкаясь, побежал к линии воды. Добежал, с трудом перевалился через борт и рухнул на четвереньки.

– Где хевдинг? Гейрмунд? – Кто-то тормошил его, в то время как остальные викинги разбирали весла, переносили рулевую лопасть на нос.

– Оба мертвы! Мне удалось связать его, но чем быстрее мы уберемся…

Долго уговаривать никого не потребовалось. Весла гнулись в руках дружинников, как соломинки. Считанные мгновения потребовались дреки, чтобы преодолеть линию прибоя и выскочить на чистую воду.

Ингольв невероятно обострившимся зрением фасеточных глаз видел лицо каждого воина, каждое колечко их кольчуг, каждую царапинку на бортах стремительно удаляющегося корабля. И бился, бился о колдовскую стену, срывая чешую, обжигаясь собственным пламенем. Отлетал назад и снова устремлялся в атаку.

«Нет, Тордис!!! Я вернусь, я должен! Не-е-е-е-ет!!!»

Кровь ли, хлынувшая фонтаном из разбитой груди, горячее ли желание вырваться, уплотненное до силы копейного удара, были тому причиной, но барьер не выдержал, разлетаясь вдребезги на мелкие осколки. Лопнула перепонка правого крыла, слетел пласт шкуры вместе с чешуей с драконьего брюха. Ингольв-дракон рухнул камнем вниз, но потом выровнялся, ударяя измятыми крылами, и полетел над морем.

Не было в узких, извилистых фьордах от Лебяжьего острова до Ягодного Мыса более быстроходного дреки, чем у Ингольва-хевдинга, но сравняться в скорости с драконом не мог даже он. Златокрылый ящер, непрерывно трубя, настигал удирающих людей. И в его реве чудились человеческие слова. То ли «Асвард», то ли «Тордис».

На самом деле Ингольв пытался выкрикнуть и эти имена, и многое другое. Но люди склонны страшиться неведомого. И страх часто заставляет совершать необдуманные поступки. Рой стрел взмыл над палубой дреки, устремляясь навстречу тому, кто был раньше их хевдингом. Струя пламени обратила древки и наконечники в пепел и капельки расплавленного железа.

Два удара крыльев – и ящер завис над палубой.

– Асвард!!! – Оглушительный рев заставил содрогнуться и бросить в ужасе весла даже самых отважных воинов.