— Если бы вы не позволили ему мной помыкать, меня бы с таким лицом мама родная не узнала.

— А его бы узнали.

— Накрасили бы заодно и его. Ни одно мужское лицо не станет хуже, если его накрасить. — Однако Бетти все же вошла в лифт.

— Куда, шеф? — спросил водитель.

— Да все равно, — ответил Ковен. — Покрутись над городом и покажи нам его сверху. Пусть будет почасовая оплата.

— Хозяин — барин. Только я не могу перелетать через бульвар Звезд. Там какая-то процессия или еще что.

— Знаю.

— Послушайте, — сказал Джонни. — Отвезите нас в космопорт.

— Нет, — вмешался Ковен. — Только не туда.

— Но почему, Эд? Я же еще не видел Ламмокса. Я хочу на него посмотреть. Может быть он нездоров.

— Ты можешь делать почти все, что тебе заблагорассудится, — объяснил ему Ковен, — но только не это. К кораблю хрошии нельзя.

— Ну хоть сверху я могу на него посмотреть?

— Нет!

— Но…

— А ты с ним не разговаривай, — посоветовала Бетти. — Мы возьмем другое такси. У меня есть деньги. Пока, Эд.

— Слушайте, — недовольно сказал водитель. — Я отвезу вас хоть в Тимбукту, если хотите. Но только я не могу вот так висеть над взлетной площадкой. Полиция начнет возникать.

— Ладно, давай в космопорт, — обреченно сказал Ковен.

Вокруг всего обширного участка, отведенного хрошии, шло заграждение. В нем был проделан единственный проход, позволивший делегации выйти на бульвар Звезд, но даже и здесь это заграждение смыкалось с другими, тянувшимися вдоль бульвара до самого Министерства космоса. Посреди огороженного пространства стоял посадочный катер хрошии, приземистый и невзрачный, размером с земной межзвездный корабль. Глядя на него, Джонни подумал, каково ему будет там, на Хрошиюде. От этой мысли ему стало немного неуютно, но не от страха — просто он еще не сообщил Бетти, что решил лететь. Порывался несколько раз, но как-то все не получалось.

Сама Бетти не спрашивала, так что Джонни думал, что она ни о чем не догадывается.

В воздухе кроме них были и другие зеваки, а вокруг заграждения стояла толпа, правда не очень плотная. В столице привыкли к необычному, ни одна сенсация не жила здесь долго. Местные жители гордились своей пресыщенностью; к тому же в хрошии не было ничего такого уж фантастического по сравнению с представителями доброй дюжины других дружественных рас, в том числе и с некоторыми из членов Федерации.

Хрошии роились вокруг своего корабля; они делали что-то непонятное с непонятного назначения конструкциями, возведенными ими на поле. Джонни попытался прикинуть, сколько их там, но скоро бросил свою затею. Это было примерно так же, как считать горох в банке. Многие десятки и больше, но насколько больше?

Такси пролетело рядом с полицейским патрулем. И тут Джонни неожиданно вскрикнул:

— Гляньте! Это же Ламми!

Бетти вытянула шею:

— Где, Джонни?

— Вот сейчас снова будет видно, там, за ихним кораблем. Вон! — Он повернулся к водителю. — Послушайте, мистер, вы не могли бы подлететь к дальней стороне этого корабля, и настолько близко, насколько позволит полиция?

Водитель посмотрел на Ковена; тот утвердительно кивнул. Они обогнули патрули и приблизились к катеру хрошии с другой стороны. Водитель выбрал позицию между двумя полицейскими вертолетами и чуть сзади. Теперь Ламмокса было отлично видно. Он заметно возвышался над группой сопровождавших его соплеменников.

— Как жаль, что у меня нет бинокля, — пожаловался Джонни. — Я ничего не могу толком рассмотреть.

— У меня есть. Возьми там, в бардачке, — предложил водитель.

Бинокль оказался простенький, без электронного увеличения, но и через него Ламмокс был виден гораздо лучше. Джонни всмотрелся в лицо своего друга.

— Как он выглядит, Джонни?

— Да вроде ничего. Только вот отощал что-то. Хорошо ли его кормят?

— Мистер Гринберг говорит, что они вообще не дают ему есть. Разве ты не знал?

— Что? Да как же можно такое делать?

— Не знаю, чем мы можем сейчас помочь.

— Ну… — Джон Томас опустил стекло, чтобы получше видеть. — А нельзя еще чуть поближе? И пониже. Я хочу хорошенько его осмотреть.

Ковен отрицательно покачал головой. Водитель проворчал:

— Мне совсем не хочется, чтобы копы стали возникать, — однако подал свою машину вперед так, что она оказалась на одной линии с патрульными. И сразу же с одной из машин загремел голос:

— Эй, там, номер четыре восемь четыре! Куда это ты влез со своей тарахтелкой? Подай назад.

Пробормотав что-то неразборчивое, водитель начал отводить машину.

— А, чтоб их! — сказал Джон Томас, все еще не отрывавший от глаз бинокль. И добавил: — Интересно, он меня услышит? Ламми! — закричал он в окно. — Эй, Ламмокс!

Хрошиа подняла голову и начала крутить ею во все стороны.

Ковен схватил Джона Томаса и потянулся к ручке, которая закрывала стекло. Но Джонни его оттолкнул.