— Господи, папа, — сказала Дити, — ты напугал меня до полусмерти.

— Почему, Дити? То есть капитан Дити? Это они перепугались. Неужели ты боишься пушек, которые стреляют порохом?

— Да ты чуть не задел правым крылом за воду.

— Не говори глупостей, Дити, до воды было еще больше двухсот метров. Ну, может быть, сто пятьдесят во время виража. В общем, хватало.

— Погляди на альтиметр. И на барометр.

Джейк посмотрел, и я тоже посмотрел. Судя по радарному альтиметру, мы находились над водой в девятнадцати метрах; Джейку пришлось переключить прибор на другую шкалу, чтобы в этом убедиться. Барометр показывал около тысячи миллибар — почти как на уровне моря.

— АЯ, ПРЫГ! — крикнул я.

Она прыгнула. У меня перехватило дыхание.

— Дити, как я мог сделать такую ошибку? — спросил Джейк.

— Не знаю, папа. Мне виден конец крыла, а тебе нет Когда мне показалось, что ты вот-вот заденешь за воду, я посмотрела на приборы и совсем уже собралась завопить, когда ты ее выровнял.

— Капитан, я не смотрел на приборы, я ориентировался по мачтам этого корабля. Могу поклясться, что до него было не меньше трехсот метров по прямой. Значит, высоты должно было хватить с избытком.

— Джейкоб, а ты не узнаешь это место? — спросила Шельма.

— Ты что, хочешь сказать, что раньше тут бывала?

— Нет, я его знаю только по книгам, любимый. По пересказу для детей — в третьем классе. По более подробному варианту — в шестом. В конце концов я добралась и до полного текста, без купюр, и он произвел на меня тогда большое впечатление. Я до сих пор с удовольствием читаю все эти непристойности.

— Что ты там несешь. Шельма? — строго спросил я.

Вместо нее мне ответил Джейк:

— Как ты думаешь, Зеб, что это может быть за корабль, если я, глядя на него, решил, что лечу высоко, а на самом деле чуть было не врезался в воду?

— Поняла! — воскликнула Дити.

— Сдаюсь, — сознался я.

— Скажи ему, папа.

— Корабль, на котором матросы ростом в пятнадцать сантиметров.

Я задумался. Мы приближались к берегу; я сказал Джейку, чтобы он поднялся до двух километров — строго по приборам! — и велел Ае держаться на этой высоте. Но по всему казалось, что мы гораздо выше.

— Если кому-нибудь доведется повстречаться с преподобным Джонатаном Свифтом, дайте ему хорошую оплеуху от моего имени.

— А как, по-твоему, Зебадия, — спросила Дити, — этот континент и есть страна великанов — Бробдингнег?

— Надеюсь, что нет.

— Почему, милый? Подумай, как было бы здорово.

— У нас нет времени возиться ни с лилипутами, ни с великанами. Ни у тех ни у других не найдется акушеров, которые могли бы быть вам полезны. Шельма, приготовься к набору высоты до ста тысяч километров. Потом вращение. Кто-нибудь имеет хоть какое-то представление о том, что с нами происходит? Если не считать того, что говорит Шельма: будто мы уже умерли, только еще этого не знаем?

— У меня есть еще одна гипотеза, Зебби.

— Выкладывай, Шельма.

— Только не смейся. Потому что ты рассказывал, что ее суть вы с Джейкобом уже обсуждали. Будто человеческая мысль существует в виде квантов. Я не знаю, чем кванты отличаются от «Фанты», но знаю, что это неделимая величина. Ты рассказывал, что вы с Джейкобом говорили о такой возможности: что у воображения тоже есть свои неделимые величины, или кванты, вы называли их «фиктонами» — или «фиктантами»? В общем, что всякая история, которая кем-то сочинена — или еще только будет сочинена, если это имеет значение, — уже существует в одной из вселенных Числа Зверя.

— Но, Хильда, дорогая моя, это были просто абстрактные рассуждения!

— Джейкоб, твои коллеги и эту машину тоже считали «абстрактным рассуждением»! Разве ты мне не говорил, что человеческое тело — это просто сложное уравнение волновой функции? Помнишь, когда я тебя укусила? Я ничего не имею против того, чтобы быть волновой функцией, волны — это красиво, а укусила я тебя за это словечко «просто».

— Зебадия, там слева город. Взглянем на него, прежде чем отправляться дальше?

— Капитан, это вам решать. Вы видели, какую панику мы вызвали на том корабле. Представьте себе, что вы четырнадцати сантиметров ростом и живете в этом городе, а тут в небе появляется огромное чудище и начинает на вас пикировать. Вам это очень понравится? Сколько этих маленьких человечков упадут в обморок от страха? Сколько умрут от сердечных приступов? Скольких вы считаете возможным убить, чтобы удовлетворить свое любопытство? Для них мы чудища пострашнее, чем Черные Шляпы для нас, — добавил я.