— Самый скучный день в моей жизни, — сказал Зебби, — Ты вывела нас на орбиту вокруг Марса. Не одного Марса, а десятков. Сотен. И единственный, который хоть чего-то стоил, был тот, куда мы не собирались возвращаться. Я попросил разрешения смениться с вахты и вздремнуть.

— Ты был не на вахте, Зебби. Вы трое спали, читали или играли в карты. А я занималась поисками Барсума. Не сотни, Зебби, — тысячи. И я его не нашла.

— Шельма, ты мне ничего не рассказала!

— Дея Торис, стоило ли рассказывать, если я гонялась за химерой? Я как могла справилась с разочарованием, на следующий день мы стали обследовать ось т…и в конце концов оказались здесь. Но не могла бы я найти Барсум, если бы велела вести поиск Ае? Определила бы граничные условия — как сделал Зебби на Марсе-десять, — но, определив их, приказала бы использовать случайные числа и найти его? На Марсе-десять это получилось; мы нанесли на карту всю планету за несколько часов. На оси тэто получилось. Почему бы это не могло получиться и еще раз?

Джейкоб ответил:

— Дорогая, Зеб сообщил Ае конкретное задание. А как это можно сделать при таком… ну, произвольном поиске?

— Джейкоб, Зебби говорил нам, что в Ае сидит весь «Аэрокосмический альманах». Там есть все подробности о Солнечной системе, верно?

— Куда больше, чем мне надо, — ответил Зебби.

— Значит, Ая знает Солнечную систему, — продолжала я — Ясобиралась прочитать ей все книги про Барсум, велела бы ей считать это описанием условий на поверхности четвертой планеты — а потом использовать случайные числа и найти ее.

— Дорогая моя, — мягко возразил Джейкоб, — автопилот не понимает по-английски.

— Понимает — в Стране Оз!

Мой муж озадаченно взглянул на меня. У Джейкоба могучее воображение, но оно работает только в одном направлении. Если только не получит какую-нибудь встряску. До Зебби дошло раньше.

— Шельма, ты загрузила бы в нее тысячи байт лишней информации. Дити, если на здешней Земле существуют эти книги — я выясню! — то что тебе потребуется из них извлечь, чтобы ввести в память Аи точное описание Барсума, по которому она могла бы его опознать — и обойтись без «походки пьяницы»?

— Не надо никаких книг, — ответила моя приемная дочь, — Они все у меня вот где, — она дотронулась до своих очаровательных кудряшек цвета соломки. — Хм-м-м… Я лягу спать и буду об этом думать, а утром все скажу Ае, пока никто не проснется. Минимум байт, без всяких ошибок. Нет, аперитива не надо.

— Какая жертва ради науки!

— Неужели тебя не волнует перспектива встретить настоящую Дею Торис — красивейшую женщину двух планет, одетую в одни драгоценности?

— Я еще слишком молод. И к тому же не собираюсь клюнуть на эту удочку и сделать какие-нибудь разоблачающие меня признания. — Зебби поцеловал Дити в курносый носик и добавил:

— Шельма, Ае не справиться со всем Числом Зверя, и к тому же Джейк заблокировал большую его часть. Сколько там осталось, Джейк?

— Шесть в шестой, — мгновенно отозвалась Дити. — Сорок шесть тысяч шестьсот пятьдесят шесть.

Зебби покачал головой:

— Все равно слишком много.

— Давай поспорим? — сладким голоском сказала Дити.

— Девчонка, ты лазила в Аю?

— Зебадия, ты поручил мне заниматься программированием. Я не трогала ее схем. Но я узнала, что у нее сеть четыре списка случайных чисел, к которым она получает доступ по очереди.

— Это моя собственная выдумка, Дити. Чтобы как можно больше увеличить энтропию.

Дити ничего не ответила. На лице ее появилось отсутствующее выражение, соски опали. Я молчала. Зебби тоже это заметил — он реагирует на нее, как барометр, он сам мне говорил. Когда молчание стало неловким, он спросил:

— Дити, я дал маху?

— Так точно, сэр.

— Ты можешь это исправить?

— А ты хочешь, чтобы я это сделала, Зебадия?

— Если знаешь как, то чем скорее, тем лучше. Если тебе понадобится микроэлектронщик, у меня тут есть лупа и микропаяльник.

— Это необязательно, Зебадия. — Моя приемная дочь протянула руку и взяла портативную рацию, которую мы держим в доме: имея шесть гектаров земли, удобно брать рацию с собой на прогулки.

— Ая Плутишка!