— Хильда, любовь моя, спорю на десять растираний спины, что почти половина тех пробелов придутся на этот разрыв, — и я показал на разрыв около максимума кривой температур.

Хильда заколебалась.

— Почему, Джейкоб?

— Моя дорогая, цифры мало что для меня значат, если они не представлены в геометрической форме. А кривые для меня — как жирный шрифт.

— Не давай себя облапошить, тетя капитан! Папа, это я спорю с тобой на то же самое, ставлю два против одного и даю очко вперед.

Растирание спины, когда его делает Дити, — истинное наслаждение: у нее сильные руки, и она знает, как это делается. Но я ответил:

— Дамы, я должен идти заниматься обедом. Дити, когда будем проводить визуальную проверку, давай посмотрим еще на Антарктику и Гренландию.

— Два очка вперед, папа?

Я сделал вид, что не слышал.

К концу того дня у нас осталось шесть миров — все теплые, не знающие запретов на наготу, с высокоразвитой техникой, достаточно низкой плотностью населения, где не шла война или открытые приготовления к ней и где преобладающим языком в Северной Америке был тот или иной вариант английского. Пора было выбрать какой-нибудь из них путем полевого обследования.

Мы много говорили о том, как должен проходить первый контакт. Хильда подвела итог нашим спорам, сказав:

— Один способ такой — приземлиться на газоне перед Белым Домом и сказать: «Проведите меня к вашему правителю». Другой — действовать исподтишка, как Черные Шляпы. Дайте мне знать, когда договоритесь.

Она прошла за переборку и задраила за собой люк.

Час спустя я постучал в переборку, и она вернулась.

— Капитан, — официально доложил я, — мы достигли договоренности. Все мы побаиваемся открытого варианта: власти могут конфисковать нашу машину, а мы можем оказаться в тюрьме.

— Да, — согласилась она. — Два раза так чуть не случилось.

— Вот именно. Слово «исподтишка» не слишком хорошо звучит…

— Поэтому я его и употребила.

Я упрямо продолжал:

— Но сам по себе скрытый образ действий не аморален. Никто не станет осуждать мышь за то, что она не старается бросаться в глаза на кошачьей выставке. Мы всего лишь собираем информацию. Мной можно пожертвовать, поэтому я пойду на разведку.

— Погоди. Это решено единогласно? Дити? Зебби?

— Нет, — ответила моя дочь. — Я не голосовала. Нам с тобой нельзя рисковать — мы беременны.

— Знаю! Джейкоб, я просила договориться о способе. Я не вызывала добровольцев. Я уже выбрала разведчика, которого считаю самым подходящим.

Я сказал:

— Моя дорогая, надеюсь, ты выбрала меня.

— Нет, Джейкоб.

— Значит, меня, — сказал Зебби.

— Нет, Зебби. Это не драка, а разнюхивание. Я займусь этим сама.

— Хильда, если пойдешь ты, пойду и я, — перебил я. — И это окончательно.

— Любимый, — мягко сказала наш капитан, — надеюсь, ты не будешь на этом настаивать. А если будешь, мы выберем другого капитана. Я предлагаю тебя.

— Дорогая, я просто хотел…

— …Позаботиться о моей безопасности. Тем не менее я предлагаю в капитаны тебя. Дити слишком безрассудна, Зебби слишком осторожен. Я буду выполнять любые обязанности, которые ты мне поручишь, включая пользование волшебными очками. Ты по-прежнему настаиваешь на своем ультиматуме?

— Хм… Да.

— Несмотря на то что твое упрямство могло привести к моей гибели? Я люблю тебя, мой дорогой, но с собой в разведку не возьму. Где же ваше «Все за одного, один за всех»?

— Капитан!

— Да, Зебби?

— Ты доказала, что не станешь церемониться со своим мужем. А можешь ты не церемониться сама с собой? Посмотри мне в глаза и попробуй сказать, что больше моего понимаешь в шпионстве. Или что лучше моего способна постоять за себя в драке.

— Зебби, это не военная разведка. Это ты посмотри мне в глаза и скажи, что больше моего понимаешь в акушерстве. Как провести переливание крови и когда оно может понадобиться? Дай определение эклампсии [64] . Что ты знаешь об отхождении плаценты? У меня меньше шансов ввязаться в драку, чем у тебя… а уж если я ввяжусь, то брошусь ему на шею и разрыдаюсь. Тем не менее — докажи мне, что ты знаешь об акушерстве столько же, сколько я, и я подумаю, не предоставить ли тебе провести первый контакт. А пока подбери какой-нибудь город на Среднем Западе, достаточно большой, чтобы в нем была приличная больница и библиотека, и определи точку приземления и место встречи: пока меня не будет, командование переходит к тебе.

— Хильда, я категорически запрещаю… — перебил я.

— Первый пилот, заткнитесь! — Моя жена отвернулась. — Главный оружейник, восстановите дисциплину и порядок.

— Есть, мэм! Джейк, это про тебя.

— Но…

— Заткнитесь! Рядовые не отдают приказов командиру, а вашими возражениями я сыта по горло.

Двумя часами позже я сидел на месте Зеба, кусая ногти и потея, а Зеб сидел на моем. Меня условно помиловали — иначе мне не миновать было отправиться (или быть вытолканным насильно) за переборку и сидеть там взаперти. Я не совсем уж идиот и пообещал вести себя хорошо.