Шрифт:
— Комиссар впереди! — ободряют они друг друга. — Комиссар с нами!..
Так водили бойцов в контратаки, показывая образцы неустрашимости, старший политрук Григорий Лимонов из нашей кавдивизии, военком 161–го стрелкового полка старший батальонный комиссар Самуил Лившин, комиссар 1–го морского полка старший политрук Митраков. Не будет преувеличением сказать, что так же вели себя все политработники. Иначе тогда было просто нельзя.
Как известно, в начале войны отход наших частей и подразделений нередко объяснялся тем, что многих красноармейцев страшила, приводила в смятение бронированная лавина вражеских танков. И в частях, которые вошли в состав Приморской армии, встали на защиту Одессы, эта танкобоязнь тогда еще не исчезла. А у нас было очень мало противотанковой артиллерии, совсем еще не было специальных противотанковых гранат…
Но к тому времени бывалые солдаты уже знали, каким сильным средством борьбы с фашистскими танками может служить наполненная горючей жидкостью бутылка. Это средство успели даже усовершенствовать. Рабочие одесского стекольного завода стали изготовлять к бутылкам самовоспламеняющиеся запалы (раньше, прежде чем бросить бутылку, ее нужно было поджечь). Налаживалось в Одессе и производство ручных гранат повышенной взрывной мощности, которые тоже годились против танков.
Обсуждая в Военном совете, как побыстрее изжить в армии танкобоязнь, мы пришли к выводу, что одной разъяснительной работы тут недостаточно. Необходимо было показать и доказать бойцам, что в их распоряжении есть средства, которыми можно уничтожать танки.
Отделу боевой подготовки штаба было поручено организовать практическое обучение использованию этих средств. Из каждого подразделения брали по нескольку красноармейцев, младших и средних командиров, и они на учебном полигоне метали в подбитый танк или негодный трактор бутылки с горючей жидкостью, усиленные гранаты. Люди своими глазами видели, как танк горит, своими руками ощупывали только что нанесенные ему повреждения.
А потом этих «курсантов» размещали по стрелковым ячейкам, окопам и траншеям и обкатывали переползавшими через них танками. Красноармейцы и командиры вылезали обсыпанные землей, немного оглушенные и, отряхиваясь, говорили: «Страшновато, но жить можно!»
В свои подразделения они возвращались убежденными, что управа на фашистские танки у нас все-таки есть. А если в это твердо поверил один боец, поверит и другой.
Политотдел армии выпустил листовку–памятку, в которой доходчиво и предметно излагались приемы борьбы с танками. Листовку довели до каждого бойца. Вся эта работа не была напрасной: когда противник вскоре применил в боях под Одессой большие группы танков, оказалось, что основная масса красноармейцев уже не страшится их, как прежде.
Тогда, в первой половине августа, противник еще не расстался с планом овладения Одессой с ходу. Он сосредоточил свои главные силы вдоль железной дороги Раздельная — Выгода — Одесса, очевидно считая, что это — кратчайший путь к городу. 11–12 августа на этом направлении в Западном секторе обороны завязались ожесточенные бои.
Здесь прикрывала подступы к городу 95–я Молдавская стрелковая дивизия. Только что заняв оборону, она сразу проявила большую стойкость и начала давать врагу крепкий отпор. Подпуская атакующих фашистов на 100–150 метров к своим окопам, подразделения дивизии встречали их дружным и точным огнем из всех видов оружия. Хорошо были использованы против вражеской пехоты и счетверенные зенитные пулеметы. Установленные на автомашинах, они быстро перебрасывались на самые напряженные участки боя.
С начала боев на дальних подступах к Одессе 95–й дивизией командовал генерал–майор Василий Фролович Воробьев, который до этого был начальником оперативного отдела штаба армии. Он показал умение разгадывать замыслы противника и парировать его удары, расчетливо используя свои силы и средства. И именно боевые успехи этой дивизии, отмеченные тогда командованием фронта, положили начало созданию под Одессой жесткой, стойкой обороны.
Вот приказ, с которым Военный совет Приморской армии обратился к войскам 15 августа 1941 года:
«Товарищи красноармейцы, командиры и политработники!
Партия и правительство возложили на нас ответственную и почетную задачу — совместно с Военно–Морским Флотом преградить путь фашистским людоедам к Одессе.
Высокая оценка, которую дал нашей боевой работе командующий войсками Южного фронта, обязывает каждого бойца, командира и политработника с еще большим упорством драться с врагом и разгромить его на подступах к Одессе. Ни одного шага назад! Ни при каких условиях не отступать! — таков приказ главкома Юго-Западного направления Маршала Советского Союза тов. Буденного.
Стойко оборонять свои рубежи, решительным образом бить врага — вот наша боевая задача. Военный совет уверен, что красноармейцы, командиры и политработники Приморской армии напряжением всех своих сил, стойкостью и организованным огнем уничтожат противника.
В бой за Родину до полной победы!»
Я привожу этот приказ, потому что в те дни он сыграл важную роль в сплочении личного состава армии, был положен в основу большой разъяснительной работы, суть которой состояла в том, чтобы во всех частях по-настоящему поняли и осознали: на своих оборонительных рубежах мы встали твердо, отходить дальше не должны и не будем.
18 августа противник вновь перешел в наступление вдоль железной дороги, причем атаку пехоты поддерживало около 60 танков. Это было очень серьезным испытанием стойкости 95–й дивизии, и особенно полка, которым командовал полковник С. И. Серебров, оборонявшегося на направлении главного удара. Бойцы дивизии и в этот раз не дрогнули ни перед густыми цепями неприятельской пехоты, ни перед десятками ринувшихся на наши позиции танков.