Гитлеровцы не раз проверяли деятельность конторы, но всё сходило благополучно. В городском комиссариате были люди, сочувствовавшие подпольщикам. Они иногда подсказывали, как лучше оформлять документы, чтобы не провалиться. Большую помощь в выполнении этого ответственного задания оказывали члены семьи подпольщиков Обламских [22] .

В 1942 году было налажено изготовление продовольственных карточек в подпольной типографии. Так, например, карточки печатались в типографии, в доме Вороновых, по улице Шорной, 9. Кроме того, через В. И. Сайчика, Б. Пупко, М. М. Воронова подпольщики иногда доставали карточки прямо из типографии Дома печати, где они изготовлялись фашистской администрацией.

По продовольственным карточкам жители Минска получали незначительное количество хлеба и некоторые другие эрзац–продукты. Жители буквально голодали. Недаром подпольщики изготовили клише с надписью: «Долой гитлеровские сто грамм, да здравствует советский килограмм», которым штамповали различные фашистские объявления. Карточки же важны были для подпольщиков и как своего рода документы для подтверждения легальности существования.

Все подпольные группы начали свою деятельность с развёртывания массово–политической работы среди населения города. Значение её в начальный период войны было особенно велико. Оглушенные лживой фашистской пропагандой, удручённые отступлением Красной Армии, многие оставшиеся в городе люди растерялись, не верили в возможность победы над врагом, а те, кто стремился к борьбе, не знали, с чего начать. Следовало поднять моральный дух населения, внушить людям веру в победу, в возможность и необходимость борьбы в условиях вражеской оккупации, подсказать им пути и методы этой борьбы. Много усилий приложили подпольщики к тому, чтобы разыскать и установить радиоприёмники, начать слушать передачи московского радио. Уже в июле — августе 1941 года на многих конспиративных квартирах был организован приём сводок Совинформбюро, хотя хранение радиоприёмников каралось расстрелом. Сводки размножались на машинке или переписывались от руки и широко распространялись среди населения Минска.

Одним из первых в городе организовал прослушивание московского радио В. С. Омельянюк. Он установил у себя на квартире по улице Чернышевского, 11 (ныне 31), радиоприёмник, принимал сводки Совинформбюро, организовал их размножение и распространение в городе. Руководитель подпольной группы на кирпичном заводе № 2 Н. И. Зехов спрятал радиоприёмник в стене заводской сушилки. Здесь он принимал сообщения Совинформбюро, а члены подпольной группы Н. И. Кузнецов, Н. К. Рудаковская, А. И. Кудринкий и другие размножали их и распространяли среди рабочих кирпичных заводов и населения [23] .

Прием передач московского радио организовал у себя на квартире по улице Луговой, 34, Г. М. Семенов. Члены подпольной группьГ работников госучреждений К. Д. Григорьев, И. П. Казинец, В. К. Никифоров организовали размножение принимавшихся по радио сводок типографским способом. В бывших казармах и конюшнях 7–й Самарской кавалерийской дивизии, в треугольнике улиц Первомайской, Пулихова, Захарова, гитлеровцы организовали лагерь для гражданского населения. Там нашли убежище и многие военнослужащие. В конце июля 1941 года полковник В. И. Ничипорович установил связи с некоторыми военнослужащими, и по его заданию в Одном из бараков П. Ф. Казимиров установил радиоприёмник и начал принимать передачи московского радио. За сводками приходил или сам В. И. Ничипорович, или его товарищи. Размножались сводки уже силами подпольной группы [24] .

Волнующие, радостные сообщения о начале разгрома немецко-фашистских войск под Москвой вызвали огромный патриотический подъем у минских подпольщиков. В это время они организовывали городской подпольный партийный центр. Исторические победы под Москвой и возникновение городского партийного комитета подняли массово–политическую работу на новую ступень, позволили придать ей более широкий и организованный характер. Уже на своём первом заседании, 15 декабря 1941 года, комитет подробно обсудил вопрос об улучшении политической работы. Было решено к 25 декабря выпустить листовку с материалами об итогах пяти месяцев войны, с изложением результатов героической битвы под Москвой.

Городской партийный комитет умело направлял политическую работу среди населения. Трижды, 5, 21 и 28 января 1942 года, этот вопрос обсуждался на заседаниях комитета. Особое внимание обращалось на выпуск листовок, разоблачающих пропаганду оккупантов и их прислужников — буржуазных националистов.

Героические усилия были предприняты к тому, чтобы быстрее создать в городе подпольную типографию. По поручению комитета коммунист Н. И. Иванов (Подопрйгора) вместе со своими товарищами И. С. Удодом, К. X. Трошиным, М. С. Полонейчиком вынесли из немецкой типографии «Прорыв» большое количество русского шрифта и другие материалы.

С большим риском для жизни они, спрятав шрифты в карманах, рубахах, под ремнями, смело проходили через пост охраны типографии. На улице в условленном месте их встречала Г. В. Суслова с маленькой дочерью, и подпольщики передавали ей материалы. Она прятала пакетики со шрифтом в муфту, карманы пальто или сумку и приносила домой на Садово–Набережную, 18, где складывала в тайники из торфа, хранившегося в сарае. Подобным же образом доставлялись типографские материалы и на квартиру к С. А. Гордеи. Оттуда связные переносили их в подпольную типографию по улице Островского [25] . Для этой же типографии оборудование доставлялось подпольщиками В. И. Сайчиком, М. М. Вороновым, М. П. Вороновым из типографии Дома печати. Часть шрифта была доставлена из гетто. Ответственным за работу типографии был коммунист М. Б. Чипчин, бывший технический директор типографии Дома печати.

В конце декабря 1941 года подпольная типография наладила выпуск периодического листка «Вестник Родины». В нём рассказывалось о разгроме немецко–фашистских войск под Москвой. Здесь же было отпечатано «Обращение к гражданам и гражданкам временно оккупированных немецко–фашистскими захватчиками территорий» от имени командования 208–го партизанского отряда и большое количество разных наименований листовок [26] . Отпечатанные в типографии листовки распространялись не только в Минске, но и в его окрестностях, доставлялись в партизанские отряды.