— Вы имеете в виду уничтожение Э. Коха? — спросил я.

— И Коха и добычу таких разведывательных данных, которые бы особенно пригодились нашему командованию, Ставке.

Мы тогда ещё не знали, что Кузнецов «подружился» с фашистским контрразведчиком, который готовился ехать в Тегеран со специальным заданием Гитлера. Займы, которыми советский разведчик щедро наделял гитлеровца, дали свои плоды. Будучи под градусом, он раскрылся П. Зиберту, как «верному другу, умеющему хранить тайну». А вот что получилось из этой «дружбы». Вскоре в центральных газетах была опубликована информация: «ЗАЯВЛЕНИЕ РУЗВЕЛЬТА НА ПРЕСС–КОНФЕРЕНЦИИ. Лондон, 17 декабря (ТАСС). По сообщению вашингтонского корреспондента агентства Рейтер, президент Рузвельт на пресс–конференции сообщил, что он остановился в русском посольстве в Тегеране, а не в американском, потому что Сталину стало известно о германском заговоре.

Маршал Сталин, добавил Рузвельт, сообщил, что, возможно, будет организован заговор на жизнь всех участников конференции. Он просил президента Рузвельта остановиться в советском посольстве, с тем чтобы избежать необходимости поездок по городу. Черчилль находился в британском посольстве, примыкающем к советскому посольству.

Президент заявил, что вокруг Тегерана находилась, возможно, сотня германских шпионов. Для немцев было бы довольно выгодным делом, добавил Рузвельт, если бы они могли разделаться с маршалом Сталиным, Черчиллем и со мной в то время, когда мы проезжали бы по улицам Тегерана. Советское и американское посольства отделены друг от друга расстоянием примерно в полкилометра…»

И одним из тех, кто разрушил планы гитлеровцев в Тегеране, был Н. И. Кузнецов.

Кузнецов был приятным собеседником. Говорил он не торопясь, спокойно. Время от времени повторял:

— А мы ещё мало сделали, Василий Андреевич!

И тогда его задумчивые серые глаза смотрели куда-то вдаль. О чём он думал в эти минуты? О той большой, не сделанной ещё работе? Или, может, о семье, о родных, о жизни после войны?..

Мы все любовались Кузнецовым. Высокий, стройный, в Каждом движении его чувствовалась большая энергия, сила.

— Когда вы так прекрасно изучили немецкий язык? — поинтересовались мы.

— Еще в детстве. По соседству с нашим селом жили немецкие колонисты. Я часто бывал среди них и научился не только языку, а хорошо узнал их обычаи, быт, характер и нравы. Школа, затем институт помогли мне совершенствовать знание языка. Я вообще люблю изучать языки. Вот уже неплохо владею украинским, пою украинские песни. В сёлах и хуторах считают меня своим, украинцем.

— И они не ошибаются, — говорили мы. — Вы действительно свой и русским, и украинцам, всем народам нашей страны.

— Да, все мы за одно дело. Среди моих побратимов–разведчиков больше всего украинцев, есть и поляк. Крепко дружат у нас люди. С такими не пропадёшь!..

…Не стало Н. Кузнецова. Пал он от пули украинских буржуазных националистов.

В письме–завещании, которое он оставил Д. Н. Медведеву на случай своей гибели, Кузнецов писал:

«Пусть знает весь мир, на что способен советский патриот и большевик! Пусть запомнят фашистские главари, что невозможно покорить наш народ, как нельзя погасить солнце».

Николаю Ивановичу Кузнецову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Нашим партизанским соединениям выпало счастье участвовать в освободительных боях за Ровно, совместно с Красной Армией завершать разгром волынско–ровенской группировки противника.

В конце 1943 — начале 1944 года создалась благоприятная обстановка для координирования наших боевых действий с действиями наступавших частей Красной Армии. К тому времени подпольный обком партии и областной штаб руководили тремя соединениями из 25 партизанских отрядов. Каждое соединение имело свой район действия и свои задачи по оказанию помощи советским частям.

6 декабря 1943 года наше соединение внезапно напало на железнодорожную станцию Ракитно. После шестичасового боя мы заняли станцию и большую часть города. Разрушив железнодорожное полотно и водокачку, мы отошли. Станция не работала три дня.

Фашистское командование стянуло силы, чтобы нанести уничтожающий удар по областному штабу партизанских отрядов. Очень туго пришлось нам под селом Кидры. И если бы не удар отряда «Смерть фашизму», которым командовал С. Сайков, гитлеровцы сильно потрепали бы наш штаб. В этих боях они потеряли 327 человек. Все же в течение всего января мы испытывали большие трудности, так как враг стремился во что бы то ни стало обезопасить свой тыл и бросал против нас крупные силы.

Но дело близилось к неизбежному краху фашистского хозяйничанья на советской земле. 6 января 1944 года части Красной Армии вступили в Ракитно. В тот же день Ровенский подпольный обком партии и областной штаб партизанского движения обратились к населению с радостным сообщением:

«Красная Армия на Ровенщине! Дорогие товарищи! Настал большой праздник на нашей земле, Освобождается родная Украина от фашистской погани. Сотни городов, тысячи сел легко вздохнули. Красная Армия освободила столицу Советской Украины — Киев, города Житомир, Коростень, Олевск, Новоград–Волынск, Белую Церковь, Бердичев. Сегодня войска доблестной Красной Армии вступили на территорию нашей Ровенской области, освободили районный центр и железнодорожную станцию Ракитно.