Элан посмотрел на ржавчину и облупившуюся краску. Принюхался – зловоние гниющей капусты напористо било в ноздри.

– Да, – ответил он. – Я вас понял.

– Раз вы не репортер, – уступил высокий, – капитан, может, вас и примет. Пошли! Я провожу вас – мой вам подарок на Рождество.

В капитанской каюте стояла удушающая жара. Ее владельцу она явно нравилась, поскольку, заметил Элан, оба иллюминатора были задраены наглухо. Воздух в каюте в основном состоял из дыма крепчайшего табака.

Капитан Яабек в рубашке с короткими рукавами и старомодных матерчатых шлепанцах поднялся из кожаного кресла навстречу входившему Элану. Он читал книгу – тяжелый фолиант, который сейчас бережно отложил в сторону.

– Рад, что вы согласились со мной встретиться, – поблагодарил его Элан. – Моя фамилия Мэйтлэнд.

– А я Сигурд Яабек, – капитан протянул ему узловатую, поросшую волосами руку. – Мой третий помощник говорит, вы адвокат.

– Совершенно верно, – подтвердил Элан. – Прочитал о вашем зайце и решил посмотреть, не смогу ли ему помочь.

– Садитесь, пожалуйста, – капитан указал на стул и сам опустился в кресло.

В отличие от остального судна, обратил внимание Элан, каюта капитана выделялась комфортом и чистотой, дерево и медь так и сияли. Три переборки были отделаны дубовыми панелями, обстановку составляли зеленые кожаные стулья, небольшой обеденный стол и полированный складной письменный столик. Портьера прикрывала проход, по всей вероятности, в спальню. Взгляд Элана скользил по окружающим предметам, потом с любопытством остановился на отложенной капитаном книге.

– Достоевский, – подсказал капитан Яабек. – “Преступление и наказание”.

– Вы читаете ее в оригинале, на русском! – изумленно воскликнул Элан.

– Боюсь, что получается медленно, – признался капитан. – Как раз по-русски я читаю не очень хорошо.

Он взял из пепельницы трубку, выбил пепел и стал набивать ее табаком.

– Достоевский верит в то, что справедливость в конечном итоге всегда торжествует.

– А вы разве нет?

– Иногда нет сил ждать так долго. Особенно когда молод.

– Как ваш Анри Дюваль?

Капитан задумался, посасывая трубку.

– Что вы надеетесь сделать? Он же никто. Его просто не существует.

– Может быть, ничего и не удастся, – не стал возражать Элан. – Но все равно я бы хотел с ним поговорить. У людей пробудился интерес, и кое-кто из них не отказался бы помочь, если есть такая возможность.

Капитан Яабек испытующе взглянул на Элана.

– И сколько продержится этот интерес? Или мой юный заяц станет, как у вас говорят, “чудом на девять дней”?

– В этом последнем случае у нас остается только семь дней, – уточнил Элан.

И вновь капитан не торопился с ответом. Потом начал, тщательно обдумывая слова:

– Вы ведь понимаете, что я обязан избавиться от этого человека. Кормить зайцев стоит денег, а в наши дни денег не хватает даже на содержание судна. Прибыли невелики, утверждают судовладельцы, и мы поэтому должны на всем экономить. Вы уже видели, в каком состоянии находится наше судно.

– Я все понимаю, капитан.

– Но этот молодой человек был со мной в течение двадцати месяцев. За это время может сложиться, скажем так, мнение, может даже возникнуть привязанность, – голос капитана звучал неторопливо и монотонно. – У парнишки не было хорошей жизни, а может, никогда и не будет, и, думаю, это вовсе не мое дело. И все же я не хотел бы, чтобы в нем пробудили надежду, а потом вдруг безжалостно ее отняли.

– Могу только повторить, – сказал на это Элан, – что есть люди, заинтересованные в том, чтобы дать ему здесь шанс. Возможно, это окажется невозможным, но ведь никогда не узнаешь, если не попробуешь.

– Это правда, – кивнул капитан. – Хорошо, мистер Мэйтлэнд, я пошлю за Дювалем, вы можете поговорить здесь. Мне уйти, чтобы вам не мешать?

– Нет, – возразил Элан. – Я бы предпочел, чтобы вы остались.

Анри Дюваль, заметно волнуясь, стоял в дверном проеме. Он обвел взглядом Элана Мэйтлэнда, затем перевел его на капитана Яабека.

Капитан жестом пригласил его войти.

– Не бойся. Вот этот джентльмен, мистер Мэйтлэнд, адвокат. Он пришел тебе помочь.