Как завтра надлежит вести себя Власти, которая не может более сохранять собственные секреты? Тем более что, как уже говорил нам Зиммель, всякий настоящий секрет – это пустой секрет (потому что пустой секрет никогда не может быть раскрыт), и обладание мнимым секретом символизирует максимум власти; знание всех особенностей личности Берлускони или Меркель – на самом деле пустой секрет, если вообще является секретом, поскольку это общественное достояние; но вскрыть подобно «Викиликсу», что секреты Хиллари Клинтон были пустыми секретами, означает лишить Власть всякой власти.

Очевидно, что в будущем государства не смогут доверять какую-либо закрытую информацию интернету – это все равно что развешивать объявления на каждом углу. Но не менее очевидно, что с современными технологиями прослушки бесполезно надеяться, будто телефонные разговоры можно зашифровать. А еще нет ничего проще, чем проследить за перемещениями главы государства, когда он садится в самолет, чтобы встретиться со своим коллегой. Что уж говорить о таких многолюдных ярмарках для протестующих, в которые превратились саммиты «большой восьмерки»!

Но как в таком случае окажется возможным в будущем поддерживать частные и непубличные отношения? Как вести себя в условиях бесконтрольного триумфа Глобальной Прозрачности?

Я прекрасно понимаю, что в настоящее время мои предположения кажутся достойными фантастических романов, продолжающих авантюрные романы прошлого, но я не могу отделаться от грез о чиновниках, которые в строжайшей тайне колесят в дилижансе или двуколке, чтобы движение их невозможно было проконтролировать, по проселочным дорогам самой жалкой глухомани, не привлекающей даже туристов (потому что нынешний турист фотографирует своим мобильником все, что движется), наизусть выучивая отправляемые донесения и самое большее – пряча краткие важнейшие сведения в каблук.

Отрадно вообразить себе дипломатов из посольства Ливонии, встречающих посланца Страны Колокольчиков [275] на пустынном перекрестке в полночь, где они украдкой обмениваются паролем и отзывом. Или бал-маскарад при дворе Руритании [276] , бледного Пьеро, удаляющегося во тьму от света канделябров, срывающего маску и демонстрирующего свое лицо – лицо Обамы – даме в костюме Суламифи, которая, быстро приподняв покрывало, предстает Ангелой Меркель. И там между вальсом и полькой пройдут переговоры, о которых наконец-то ничего не будет известно даже Ассанжу и которые решат судьбу евро, доллара или их обоих.

Ладно, давайте серьезно. Конечно, этого никогда не произойдет, но в каком-то смысле нечто подобное нас ждет. В любом случае, секретная информация, записи конфиденциальных разговоров будут храниться в единственном рукописном экземпляре в ящиках, запираемых на ключ. Задумаемся: в сущности, попытка шпионажа в Уотергейте (где речь шла о взломе стенного шкафа или бюро) оказалась куда менее успешной, чем «Викиликс». Могу порекомендовать госпоже Клинтон такое объявление, встреченное мною в интернете:

«Matex Security» с 1982 года стоит на страже вашей собственности. В напольных конструкциях системы «Secrete» можно спрятать ваши материальные ценности и важные документы, там их никогда не найдет ни один злоумышленник, даже если перероет всю квартиру, офис или плавсредство любого типа и размера. Работы выполняются с максимальным соблюдением прайваси, под наблюдением и по указаниям клиента, конструкции изготавливаются исключительно в наших мастерских, нашим проверенным персоналом.

С другой стороны, я уже раньше писал, что технический прогресс отныне следует команде «полный назад!» [277] . Через век после того, как средства коммуникации в корне изменились благодаря беспроволочному телеграфу, интернет снова восстановил телеграф с проводами (телефонными). Видеокассеты (аналоговые) дали возможность киноведам изучать фильмы шаг за шагом, перематывая назад-вперед и постигая все секреты монтажа, а сегодня DVD (цифровые) позволяют лишь переходить от эпизода к эпизоду только большими кусками. Нынче на скоростном поезде я добираюсь из Милана до Рима за три часа, в то время как на самолете, со всеми пересадками, мне потребуется по меньшей мере три с половиной. Так что нет ничего удивительного, если политическая жизнь и способы правительственной связи вдруг вернутся к конным курьерам, к встречам в тумане турецких бань, к записочкам, читаемым в алькове какой-нибудь графини Кастильоне [278] . Что открывает прекрасные рабочие перспективы перед «глянцевыми штучками», то есть красивыми «ассистентками», и перед теми, кто в совершенстве овладеет умением направлять их таланты ко всеобщему благу.