Эта мысль его воодушевила. Тот небольшой запас сил, которым он еще обладал, нужно было тратить с разумной экономией, и потому Иеро, настроившись на низкие частоты, связался с Гормом. Медведь, должно быть, ждал этого; его ответ появился тотчас.

«Я на берегу, думаю — к западу от вас,— передал Иеро.— Ты должен найти меня, так как я не смог добраться до скалы и вашей стоянки. Я спрятался в зарослях кустарника в четверти мили от берега. Не пользуйся ментальной связью, ищи меня, полагаясь на свой нос и глаза. Враги близко, иди позади дюн и охраняй свои мысли! Повторяю, охраняй свои мысли!»

Он упал лицом в песок, и последние капли энергии покинули его тело. Он лежал в тени пальмы, сам подобный тени в лунном свете, не способный пошевелить даже пальцем. Десятилетний ребенок с камнем в руках мог бы убить его.

Иеро очнулся в темноте. Вода капала на его лицо, и он решил, что идет дождь. Затем горлышко фляги коснулось его губ; кажется, он уже не валялся под пальмой, а сидел, прислонившись к чему-то мягкому и чудесно пахнувшему. Его голова лежала на груди Лучар, а в нескольких шагах маячили, будто подмигивая сквозь туман, лукавые черные глазки молодого медведя. Горм наклонил лобастую башку и слегка пофыркивал, разглядывая своего друга. Неподалеку темной глыбой на фоне звездных небес высилась огромная фигура лорса.

С усилием, преодолевая слабость, священник протянул руку к фляжке и выдернул ее из пальцев Лучар. Пискнув от возбуждения и радости, она затараторила:

— Все хорошо, пер Иеро, с тобой все в порядке, мы искали тебя весь день и обнаружили лишь несколько минут назад, это он, Горм, нашел тебя по запаху, отдай флягу, я сама, тебе нужен покой, я хочу умыть твое лицо, я…

Свободной ладонью Иеро прикрыл ей рот и жадно приник к горлышку. Напившись, он положил флягу на землю и освободил ее губы.

— Я голоден,— сказал он хрипло.— Пока я ем, буду рассказывать. Но сначала ответьте: вы видели наших врагов? На море, в небе или здесь, на берегу?

Девушка вскочила, подбежала к сумкам, притороченным к седлу лорса, и тут же вернулась с пищей. Теперь она попробовала — правда, без особого успеха — говорить безразличным тоном:

— Как ты себя чувствуешь, пер Иеро? Мы прятались тремя милями восточнее по побережью. Если бы ты поплыл дальше, то легко нашел бы наш залив. Ты плохо выглядишь, и от тебя так странно пахнет…— С этими словами она вложила ему в руки кусок рыбы и сухарь.

Откусывая небольшие кусочки от того и другого, он кратко поведал ей, что случилось с ним в плену, затем повторил эту историю Горму, вступив с ним в ментальную связь — несколько утомительная для него, но необходимая процедура. Телепатический рассказ занял лишь минуту или две, столь быстрой была мысленная речь. Медведь выслушал Иеро, мотнул тяжелой головой и отправился в темноту — обследовать окрестности.

Священнику захотелось сладкого, и он закончил свою трапезу куском пеммикана. Затем встал, потянулся и глубоко вздохнул.

— Ты не представляешь, девочка, как хорошо на воле после подземной темницы,— сказал он, подставляя лицо прохладному ночному ветру,— Манун — это ужас… ужас и гибель! Там даже воздух пропах смертью. Представь, на этом острове ничего не растет… ровным счетом ничего ни травы, ни кусты, ни кактусы…

Девушка вздрогнула, и Иеро внимательно посмотрел на нее. Она выглядела очаровательно — тонкая, изящная, с темными кудрями, на которых играли блики лунного света. Что-то в его глазах заставило ее поднести руку к голове и нервно пригладить волосы.

— Знаешь, я скучал по тебе, малышка,— произнес он и прилег на землю, облокотившись на руку.

Лучар отвернулась от него; казалось, она внимательно изучает залитые лунным светом дюны.

— Вот как…— заметила она дрогнувшим голосом.— Это хорошо, пер Иеро, потому что мы тоже скучали без тебя.

— Я говорю, что скучал по тебе,— повторил Иеро.— И я много думал… Удивительно, я больше думал про тебя, чем о собственных грустных делах.

Лучар повернулась, и он увидел блеск ее темных глаз. Несколько мгновений длилось молчание, затем она заговорила:

— Иеро, я вовсе не сбежавшая от злого хозяина девушка-рабыня.

— Ну что ж,— сказал он с досадой,— я догадывался об этом. И будь я проклят, если это обстоятельство меня хоть немного волнует, даже если оно кажется очень важным тебе. Девушка, которую я полюблю, всегда будет мне дорога, что бы с ней ни случалось в жизни раньше. И мне не важно, кем и чем ты была в своей варварской стране!

— О! — воскликнула она сквозь слезы,— Ты ужасный человек, пер Иеро! Что ты подумал обо мне! Я собиралась сказать тебе что-то важное, но ты даже не хочешь меня выслушать! Можешь отправляться обратно на свой остров Смерти или куда угодно! Ты сам полумертвый и выглядишь, как выкопанный из земли труп, и пахнешь так же! — Разгневанная, она вскочила на ноги и умчалась в темноту, покинув рассерженного священника.