— Кстати, а ты видел мою коллекцию камней? Некоторые я купила, другие мне подарили, но больше всего камней я нашла на пляже. На «неизвестном пляже».

— Ты имеешь в виду — на Крите.

Она почувствовала себя обманутой.

— Это ты тоже знал?

Ариэль кивнул:

— Я стоял и разглядывал твои камни много раз, пока ты спала. Но мне никогда не понять, что такое чувствовать их поверхность.

— Тогда ты многое теряешь. Некоторые из них настолько гладкие и круглые, что мне хочется рассмеяться.

Ариэль поднялся с зелёного кресла и начал подниматься к потолку. Он сказал, паря в воздухе:

— Ну вот мы и поговорили обо всех пяти чувствах…

Сесилия прервала его:

— Но существует еще и шестое.

— Да ты что?

— Некоторые люди утверждают, будто обладают способностью испытывать что-то, что невозможно почувствовать с помощью пяти обычных чувств. Например, они могут угадать, что произойдёт в будущем. Или узнать, где находится какая-нибудь потерянная вещь. Другие считают, что это предрассудки.

Он таинственно кивнул:

— Может быть, именно это чувство поможет нам однажды найти ёлочную звезду.

— Ты знаешь,где она?

— Не станем забегать вперед…

Сесилия лежала и думала о Рождестве. Она сказала:

— Я думаю, уж не имеет ли сам рождественский дух отношения к шестому чувству? Возможно, именно в Рождество, а не в любое другое время года, мы немного больше похожи на ангелов. В любом случае, Рождество имеет отношение ко всем другим чувствам. Я могу чувствовать запах Рождества, могу чувствовать вкус Рождества, и я могу его слышать и видеть. Я могу ощупать все свёртки с подарками и попробовать угадать, что там внутри.

Глаза Ариэля блеснули:

— «Что там внутри», да. Я хочу, чтобы мы поговорили немного и об этом.

— О том, что упаковано в свёртках?

— Нет, о том, что там, внутри тебя.

— Фу, какая гадость.

— Это занятно.

— Что именно?

— Что вы считаете, будто говорить о том, из чего вы сделаны — это гадко. Подумай, что было бы, если бы камень не выносил мысли о том, что он камень. Это был бы очень несчастный камень, потому что ему пришлось бы жить с презрением к самому себе много тысяч лет, прежде чем он постепенно разрушился бы и превратился в песок. Но вы живёте не так долго…

— Ну ладно, давай поговорим и о том, что у нас внутри. Но только с одним условием.

— И что это за условие?

— Что потом ты расскажешь мне много удивительного о небесах.

— Ангелы никогда не нарушают договорённостей.

— Разумеется, иначе я бы перестала верить вообще всему.

— Может быть, ты сможешь ответить на один вопрос, который мы часто обсуждаем на небесах, но редко сходимся во мнениях. Об этом говорить немного неловко, но…

— Спрашивай!

Ариэль сделал паузу.

— Вы чувствуете, как кровь бежит по венам?

— Только когда у нас кровотечение или нам надо сдавать анализ. Но тогда кровь вытекает из нас…

— И что ты чувствуешь?

— Иногда просто щекотно, а потом начинает жечься.

— Но вы же чувствуете плоть и кровь внутри себя?

Она покачала головой:

— Я думаю, что мы сделаны так, что не ощущаем того, что под кожей. Кожа позволяет нам чувствовать друг друга, но, к счастью, нам не приходится ходить и чувствовать самих себя.

— Но что-нибудьвы должны чувствовать.

Сесилия немного подумала, а потом покачала головой:

— Ничегошеньки, до тех пор, пока мы здоровы. Только когда у нас что-то болит…

— Болит?

— Колет… или колотится… или жжёт.

Он удручённо взмахнул руками:

— «Колет, или колотится, или жжёт…»

Сесилия сказала:

— Ты никогда не пробовал ущипнуть себя за руку?

— Нет, никогда.

— Надо бы тебе попробовать, иначе не поймёшь, спишь ты или нет.

Ариэль попробовал ущипнуть себя за руку, но Сесилия заметила, что он не может ухватить себя за кожу. Он покачал головой и признался:

— Ангелы не могут ущипнуть себя за руку. Мы ничего не чувствуем.

Девочка вздрогнула.

— Но тогда ты не можешь знать, настоящий ли ты.

На секунду — а может, ещё меньше — ей показалось, что Ариэль исчез. Возможно, она просто моргнула.

Вернувшись, он сказал:

— Мы должны спешить, тебя надо вернуть в кровать.