— Если что-нибудь произойдет, если он заговорит... Вы дадите мне знать? Вы спросите его, что сталось со Стефаном де ля Фалезом из Хоукхеста?

Врач кивнул, повторив имя.

— Вряд ли это случится, миледи. — Затем он нахмурил брови. — Стефан из Хоукхеста? Незадолго до вас здесь был рыцарь, который наводил о нем справки. Такой черноволосый...

— Я знаю его, — раздраженно перебила Иден своего собеседника. Можно было и раньше догадаться, что де Жарнак сочтет своей обязанностью предвосхищать ее дальнейшие шаги, хотя бы для уверенности в том, что путь ее не будет заполнен змеями. Она подумала о граде стрел, который пронесся мимо, — жаль, что он этого не видел.

И тут ей на ум пришло еще одно соображение. Быть может, не все для нее было потеряно.

— Из последней вылазки сэра Уолтера вернулись назад три рыцаря. Не можете ли назвать мне их имена?

Ее собеседник явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Они не попадали сюда. Вам лучше расспросить приближенных сэра Уолтера.

— А где мне отыскать их?

Госпитальер пожал плечами, белый крест приподнялся на груди.

— Здесь собралось около сорока тысяч человек, миледи. Я сожалею...

Сильнейшее разочарование охватило Иден. Стоило ей ехать так далеко... за этим? Первый рыцарь бережно препроводил ее к выходу. Он видел ее слезы и лихорадочно пытался найти слова утешения:

— Вы все же можете отыскать их, миледи. Не сомневайтесь, многие пожелают помочь вам... Я наведу справки...

Она вздохнула и позволила отвести себя назад в главный шатер. Это было все равно что искать нужную травинку на горном склоне. Грустно приняла она поводья Балана у послушника и попрощалась, после чего повернула блестевшее от слез лицо к Мэйтгрифону. Когда она вновь поравнялась с Проклятой Башней, позади раздался крик.

— Леди Иден! Подождите!

— Жиль! — Она была просто вне себя, горькое разочарование сменилось кипящей яростью. — Я же сказала, что не желаю видеть тебя рядом! — Она изо всех сил стиснула зубы.

— Нет, подождите! Вы не поняли... — Он указал налево от себя.

Только тогда она заметила более молодого всадника рядом с ним. Это был смуглый мальчик с девичьим лицом, на голове которого красовался искусно завязанный белый тюрбан. Он вполне мог сойти за сарацина.

— Это Джон из Кобдена. Он был... он оруженосец сэра Уолтера.

Глаза Иден засверкали. Она просто не знала, что сказать ему:

— Жиль, я...

— Я знаю. Не думайте об этом. Я просто получил удовольствие, задав несколько вопросов по интересующему вас делу. Бьюсь об заклад, никому из высокородных госпитальеров не пришло в голову, что такая мелкая сошка, как оруженосец, тоже имеет язык и уши — даже если они замечают его существование.

Дрожа от нетерпения, она позволила ему насладиться триумфом. Он явно получал от этого огромное наслаждение.

— Рассказывай, Джон, — повелительно скомандовал Жиль.

Мальчик нервно откашлялся. Он не осмеливался смотреть ей в глаза.

— Это случилось почти год назад... Но я хорошо помню, потому что... Ну, в общем, они отправились в горы. Саладин послал за подкреплением. А нам нужно было узнать их численность. Меня оставили. Сэр Уолтер полагал, что я еще слишком молод, чтобы пойти с ними. — При воспоминании об этом позоре голос его слегка изменился. — Сэр Уолтер возглавлял вылазку. Стефан был его правой рукой. — Мальчик покраснел, когда она пораженно уставилась на него. — Прошу извинить меня, я всегда звал его Стефаном. Он... я... он проявлял ко мне дружеское расположение.

"Что ж, в оправдание этого испуганного мальчишки он и сам когда-то был таким", — улыбнувшись, подумала Иден.

— Ну, короче говоря... Они покинули меня, когда уже смеркалось. А вернулись незадолго до полуночи. Большинство были невредимы, но... Стефан и еще двое замыкали группу. Они замешкались, их заметили и схватили. На следующий день прилетел голубь с требованием выкупа...

— Выкупа! Тогда он жив! — Голос едва не подвел ее.

— Да, леди. По крайней мере, был... год назад. — Мальчик уныло взглянул на нее.

— Но почему я ничего об этом не слышала? Почему же не был уплачен выкуп? Мне должны были дать знать. Я нашла бы средства. Я и так их нашла!

Джон опустил голову.

— Я ничего не знаю об этом. Я однажды спросил сэра Уолтера. Он сказал, что это дело в руках казначея короля.

— Короля? Какого короля?

— Ги, короля Иерусалима, леди. Год назад он был здесь единственным королем.

— Ты разговаривал с этим казначеем?

— Мальчик залился румянцем:

— Не я, миледи. Он слишком большой господин. Но я снова обратился к сэру Уолтеру. — Он замялся.