Вот уж чего она явно не ожидала – так это того, что гость вдруг встанет как статуя и задержится в ее покоях, да еще и произведя перед этим столько шума.

– Ничего. – Стоявший на подоконнике человек прислонился плечом к оконной раме и спокойно продолжил стоять и осматривать помещение. Одинокого странника вполне устраивал каждый уголок в этой комнате, но он все же продолжал изучать открывшуюся его взору картину. Не было ни вздохов, ни удивлений – казалось, незнакомца все вполне устраивало в господствующей обстановке. Его взгляд свободно блуждал по помещению, прогуливаясь по содержимому книжных шкафов. Стража Леса не интересовало ни содержимое книг, ни их название, но магические руны на обложках древних фолиантов вспыхивали яркими голубыми огнями, как только взгляд незнакомца смотрел на них. Лепестки цветов также чувствовали присутствие постороннего человека. Они колыхались влево – вправо, словно волны в океане цветов.

Летаврус, безусловно, видел все это, и ему нравилось, как дети магии и природы воспринимают его. Единственным человеком, кому не по нраву было присутствие постороннего, – была сама хозяйка диковиной комнаты.

«Почему простое чтение мыслей так подействовало на этого силача?» – Архатра сама думала над ответом, наградив застывшего в ступоре гостя злобным взглядом. «Что ж, – решила волшебница, – хочешь постоять и посмотреть на мои покои – пожалуйста. Ты ведь только что провел телепатический удар и сделал это быстро, сильно и аккуратно. Но сейчас главное, чтобы ты не впал в ступор, – Архатра немного поджала губу. – Надо попытаться тебя разговорить». Как волшебнице Архатре были известны некоторые пределы возможностей задержавшегося в ее покоях Стража Леса, но у Архатры имелось еще много вопросов относительно его пристрастий.

– Вы всегда ведёте себя подобным образом в домах у незнакомых людей? – Архатра – Первая Волшебница при дворе короля Эверхарда – даже картинно села спиной к Летаврусу и продолжила изучать паутину магических иероглифов древней некромантии. Магическая аура и несложное заклинание «третьего ока» помогали волшебнице обозревать всю окружающую обстановку. Ей было не обязательно поворачиваться лицом к Летаврусу, чтобы видеть его физиономию, на которой ясно читался взгляд отдыхающего человека, разглядывающего… О-о! Отнюдь не плавный изгиб ее спины, а внутреннее убранство помещения.

– У незнакомых людей – нет.

– Что ж, маги столицы в моем лице закончили все имевшиеся к вам дела. Вы можете быть свободны, мистер Летаврус. И… отдельное спасибо вам за службу королю.

– Еще не все здесь закончено, – выдавил из себя Летаврус.

– Ах, вот как! – Архатра поймала себя на том, что почти случайно картинно повернулась боком к непрошеному постояльцу, и на ее лице промелькнула озорная девичья улыбка. Быстро прекратив выглядеть глупой девочкой, волшебница подошла к своему широкому креслу и грациозно опустилась на мягкие подушки. – Означают ли ваши слова, что мы с вами где-то встречались?

– Нет, уверен, что нет.

– Но вы так смотрите на мои покои, будто что-то хотите увидеть или найти.

– Это место все создано с помощью сильной магии, и я чувствую бурлящие здесь силы, – Никсалорд не делал из своих ощущений секрета, поскольку волшебница уже прикоснулась к его памяти и многое знала о нем. То, что разум Никса сумел прочитать в мыслях самой Архатры, об этом Летаврус молчал. Но жившая в нем магия ламбирдов и магия этого места притягивались друг к другу.

– Вы способны чувствовать переплетение силовых линий?

– Да, – честно признался Никс.

– Страж Леса, чувствующий магию, это интересно. – Теперь волшебнице было уже самой любопытно, что за сила сокрыта внутри Летавруса. Отложив старую книгу и поставив чашку ароматного чая, успевшего остыть, на стол, женщина повернулась в своем широком уютном кресле так, чтобы продолжить разговор с гостем лицом к лицу.

– Значит, вы утверждаете, что мы с вами знакомы, но при этом ни разу не встречались. – Гость утвердительно кивнул. – Вы очень странный человек, рыцарь в не блестящих доспехах. Извините за мою неготовность, но я боюсь, что не могу привести в порядок ваши раны, поскольку я имею дело с сильной магией, а из готовых зелий ваше крепкое тело не сможет перенести ни одного. Поэтому, если вы ждете чего-то, то…

– Нет-нет, – Никсалорд сделал пару нетвердых шагов в сторону ароматных цветов.

– Вижу, на вас моя магия возымела слишком сильное действие. – Никс кивнул. – Вы понимаете в магии? – Летаврус сделал отрицательное движение головой.

– Но вас ведь обучали?

– Верно, – Никс кивнул опять. – Войт Мендир, местный маг Майри, проводил обучающие курсы для студентов школы Стражей Леса.

«Похоже, ты приходишь в себя, герой, но не так быстро. Неужели в тебе есть мощный магический зародыш? Надо будет расспросить мага Мендира о твоих успехах. А пока… хочешь поговорить и посидеть – я не против».

Летаврус уже дышал ровнее. Архатра видела это. Ей даже захотелось помочь этому размахивателю мечом пережить свое первое магическое крещение, но при таких последствиях от магического воздействия ее пациенту может стать только хуже.

– Что ж, рыцарь в не сверкающих доспехах, – начала Архатра, – может, скажешь что-нибудь о себе? Раз уж ты здесь застрял.

– Чтобы творить добро, не обязательно самому быть в золоте.

Архатра искренне рассмеялась:

– Если вы хотите поговорить о добре и зле и о классовом неравенстве, то могли бы и не утруждать себя забираться так высоко. На рыночной площади, в Палате Мыслителей и в Храме Солнца всегда много философов, мыслителей и купцов, готовых целые дни проводить в рассказах и беседах о том, что могло бы быть сегодня с миром Лаударума, если бы не было великих войн с горными племенами, нашествий гоблинов, троллей и всякой прочей нечисти. Уверена, что вам бы у них понравилось, а вы бы, в свою очередь, приобрели среди рассказчиков большую популярность.