Командир 2-й дивизии РОА генерал Зверев своими показаниями дополнил общую картину бегства: «В первой половине апреля 1945 г. я получил приказание от Трухина двигаться со своей дивизией из Мюнзингена в район города Каплиц (на границе Германии с Чехословакией). В этот же район по приказу штаба армии должны были прибыть: офицерское училище, запасная бригада, строительный батальон, а также из района города Прага 1 -я дивизия, из Италии — казачий корпус и из Сербии — русский охранный корпус, сформированный немцами из белогвардейцев. По сути дела, в районе города Каплиц должны были сосредоточиться все вооруженные силы РОА…

Как только части южной группы войск РОА двинулись к месту сосредоточения, в связи с создавшейся тяжелой для немцев обстановкой на фронтах связь с Власовым была потеряна. Тру-хин неоднократно пытался связаться с ним, но безрезультатно, и только вблизи пункта сосредоточения в районе гор[ода] Каплица я получил через Шаповалова приказ Власова, согласно которому мне предлагалось немедленно направить дивизию на север к Праге для соединения с первой дивизией, которая в начале марта 1945 г. под командованием… Буняченко находилась в районе Берлина, где один из ее батальонов и артполк по приказу Власова принимали участие в боях против Красной армии… Полученный приказ Власова о соединении с первой дивизией мной выполнен не был. 9 мая 1945 г. в районе г. Линц я был американцами задержан».

Таким образом, когда до окончания войны оставалось совсем немного времени, солдаты и офицеры РОА вполне осознавали, что их может ожидать, попади они в плен к своим соотечественникам. Возмездие было неотвратимым. Совсем недавний ужас и страх плена немецкого теперь сменился мучительным страхом за свою судьбу и ужасом ее ожидания.

Разложение власовской армии и всех добровольческих восточных частей остановить было уже невозможно. Пьянство, разврат, обмен обмундирования на водку, золотые украшения и огромные суммы денег, выигранные в карты, доносы, потеря духа и паника — все это лишь частично характеризовало так называемое «освободительное движение» и «армию Власова».

В данной ситуации стояла вполне главная задача — успеть сдаться англо-американским войскам большей частью РОА, ибо только в этом случае можно было говорить о каком-либо «освободительном движении».

Удивительно, но Власов каким-то образом сохранял присутствие духа. 13 апреля 1945 года, в день, когда бойцы 1-й дивизии РОА атаковали позиции 119-го укрепрайона 33-й армии 1-го Белорусского фронта, в отеле «Ричмонд» в Карлсбаде состоялось официальное бракосочетание Власова с фрау Биленберг, вдовой эсэсовца…

Через четыре дня Андрей Андреевич в последний раз встретится с Штрик-Штрикфельдтом. Один на один он сообщил Вильфриду Карловичу о своем согласии на боевое применение в районе Одера своей единственной полностью сформированной и вооруженной дивизии, чтобы показать немцам надежность добровольцев даже в условиях развала фронта и краха Германии.

Первая дивизия и все наличные добровольческие части должны были быть сконцентрированы на линии Прага — Линц.

Это «составляло часть плана, направленного на создание сильного военного соединения, в конце концов — на территории Югославии — из российских, чешских, югославских и даже немецких добровольцев. Этот интернациональный корпус должен был составить ядро военно-политического сопротивления вторгающемуся в Европу сталинскому большевизму», — вспоминал Штрик-Штрикфельдт.

В разговоре Власов также упомянул, что еще несколько месяцев назад уполномочил Ю.С. Жеребкова войти в контакт с англичанами и американцами через посредничество Международного Красного Креста в Женеве. Целью Власова было добиться признания всех добровольцев политическими противниками сталинского режима, имеющими право на политическое убежище.

В конце апреля 1945 года немцы объявили Прагу открытым городом, что означало отказ от уличных боев.

«Статус открытого лазаретного города предполагал вывод из него всех войск и учреждений, кроме госпиталей. В связи с этим немцы были уверены, что и войска союзников не будут туда входить, — рассказывал А. Мелленберг в статье «Двое из двадцати семи миллионов». — И действительно, даже по советским послевоенным картам освобождения Праги в мае 1945 г. видно, что группа армий «Центр» не обороняла чешскую столицу. Большей своей частью она находилась восточнее и юго-восточнее Праги, сдерживая наступление двух Украинских фронтов и давая возможность остальным соединениям, обтекая Прагу, уходить в западном направлении для сдачи в плен американцам».

Из показаний Власова: «Прибывшая на территорию Чехословакии 1 -я дивизия под влиянием местного населения стала разлагаться и разоружать немцев, а в начале мая 1945 г. в районе Праги имела вооруженные столкновения с германскими войсками».

1—2 мая Власов выехал в 1-ю дивизию, а 4 мая там его застал Шаповалов. В Сухомасте, в штабе находился комдив Буняченко. Немцы вызвали Власова в свой штаб и в буквальном смысле устроили ему разнос за разложение русской дивизии.

Власов: «В связи с этим меня вызвал командующий германской группой войск генерал-фельдмаршал Шернер и потребовал объяснений. Я заявил, что немедленно выеду на место и наведу порядок. Тогда же он узнал о сдаче в плен американцам принятой от Геринга воинской части Мальцева».

Еще 24 апреля Мальцев по совету генерала Ашенбреннера принял решение о вступлении в совместные переговоры с начальником штаба 12-го корпуса 3-й американской армии бригадным генералом Р.Д. Кенином. 25 апреля отдал приказ своим частям двигаться на Цвизель, а 30 апреля между Цвизелем и Регеном в местечке Лангдорф сдался представителям 12-го американского корпуса 3-й американской армии, не сумев соединиться с Южной группой.

В донесении Шаповалова от 5 мая говорилось: «Генерал Мальцев с 3000 своих солдат, на одну треть вооруженных, 1.5.45 г. после переговоров с американским командованием перешел на сторону американцев. Таким образом, его здесь уже нет.