Это гротескное и огромное, просто ужасающее существо вело себя в точности как насекомое. Казалось, все было спокойно, поэтому то, что произошло дальше, буквально ошеломило Валентину. Вместо того чтобы опустить яйцеклад в следующую норку, Королева вдруг повернулась и стремительным движением подхватила одного из рабочих, кружащих поблизости от нее. Зажав извивающегося жукера между двумя внушительными передними лапами, она поднесла его ко рту и одну за другой, по очереди обкусала все его конечности. Как только одна из ног оказывалась откушена, другие начинали биться еще с большей силой, словно взывая о помощи. Валентина облегченно перевела дыхание, когда последняя из ног исчезла в пасти Королевы, потому что, по крайней мере теперь, ей не приходилось терпеть безмолвные страдания рабочего.

Затем Королева Улья засунула тело рабочего в следующую дыру головой вниз. И только тогда ткнулась в нее яйцекладом. Валентина заметила, как на конце яйцеклада начала расти маленькая капелька, постепенно превращаясь в круглый шар. Внутри полупрозрачного комочка слизи вырисовывались очертания яйца. Королева Улья немножко повернулась, чтобы голова очутилась прямо в солнечном потоке, в ее сетчатых глазах зажглись тысячи изумрудных звездочек. И вот тогда яйцеклад полностью скрылся из виду. Когда он поднялся, яйцо все еще цеплялось за его кончик, но при следующей попытке благополучно упало в свою «колыбельку». Еще несколько раз содрогалось брюхо Королевы, погружаясь в дыру; каждый раз, когда оно снова появлялось, его покрывала все более густая паутинка вязких ниточек, сочащихся из ее тела.

– Nossa Senhora, – выдавил Миро.

Валентина поняла, что он сказал, вспомнив испанский аналог выражения: Nuestra Se~nora – Матерь Божья. Обычно нейтральное выражение, не несущее никакого смысла, в данном случае прозвучало с долей отталкивающей иронии. Не Пресвятая Дева расположилась в этой глубокой пещере. Королева Улья оказалась Праматерью Тьмы – откладывающей яйца в тела обездвиженных рабочих, призванных прокормить личинок, когда те вылупятся.

– Не может быть, чтобы она делала это каждый раз, – промолвила Пликт.

Валентина была очень удивлена, услышав ее голос, но затем поняла, что имела в виду Пликт, и, естественно, та была права. Если в жертву жукеру-личинке каждый раз приносить живого рабочего, то население города просто не будет расти. Да и сам город не возник бы – ведь в распоряжении Королевы Улья не было тел безногих рабочих, чтобы отложить первые яйца, следовательно личинки не были обеспечены пищей.

Рабочие нужны, только когда рождается новая Королева.

Эта мысль прозвучала в мозгу Валентины как ее собственная. Королева Улья помещала яйцо в тело рабочего жукера только в том случае, когда из яйца должна была вылупиться новая Королева. Но вовсе не Валентина подумала так; мысль слишком отчетливо проявилась у нее в голове. Да она и не могла об этом знать, однако информация возникла словно ниоткуда и сразу расставила все на свои места. Именно так, по представлениям Валентины, беседовали с Богом древние пророки и мистики.

– Вы слышали ее? Хоть кто-нибудь? – спросил Эндер.

– Да, – ответила Пликт.

– Кажется, да, – неуверенно произнесла Валентина.

– Слышали что? – переспросил Миро.

– Не что, а кого. Королеву Улья. – Эндер кивнул в сторону жукера. – Она объяснила, что помещает яйцо в тело рабочего только тогда, когда из яйца должна вылупиться новая Королева Улья. Сейчас она должна отложить пять яиц – два из них уже отложены. Она пригласила нас полюбоваться этим зрелищем. Таким образом Королева сообщает нам, что готовится к отправке судна с колонистами. Она отложит пять королевских яиц, а затем выберет сильнейшую из них. Та и полетит.

– А остальные? – спросила Валентина.

– Если еще какая-нибудь личинка необычным образом проявит себя, она поместит ее в кокон. То же самое в свое время произошло с ней. Прочих она убьет и съест. У нее нет выбора: если какой-нибудь из дронов, еще не спарившийся с этой Королевой Улья, коснется тела ее соперницы, он может сойти с ума и попытаться убить главенствующую Королеву. Дроны – очень преданные самцы.

– Все это она вам рассказала? – расстроился Миро.

Королева Улья не могла разговаривать с ним.

– Да, – ответила Пликт.

– Кое-что, – пожала плечами Валентина.

– Освободитесь по возможности от всех лишних мыслей, – посоветовал Эндер. – Напевайте про себя какую-нибудь мелодию. Это помогает.

Тем временем Королева Улья почти закончила третью кладку. Валентина представила себе, что будет, если встать на растущую кучу оторванных конечностей, возвышающуюся рядом с Королевой; они, наверное, захрустят, как сухой хворост, и начнут ломаться с омерзительными щелчками.

Очень мягкие. Ноги не ломаются. Гнутся.

Королева отвечала на ее мысли.

Ты частичка Эндера. Ты можешь слышать меня.

Следующие фразы прозвучали в голове уже четче. Назойливость их бесследно пропала, теперь они возникали как будто более осознанно. Валентина мало-помалу научилась улавливать разницу между репликами Королевы Улья и собственными мыслями.

– Ouvi, – прошептал Миро. Он наконец что-то услышал. – Fala mais, escuto [10] . Скажи еще что-нибудь.

Филотические связи. Ты связан с Эндером. Когда я посредством филотов обращаюсь к нему, ты подслушиваешь. Эхо. Реверберация.