— Вот только этого не надо! — процедил сквозь зубы Матвей. — Участник расправы над мужем приносит соболезнования жене? Кощунство!

— Меня там точно не было, — напряженно глядя в стволы, Капрал медленно опустил руки.

— Зато несколько дней назад ты пришел за его женой, — напомнил Матвей.

— Времена меняются. Человек, на которого я работаю, понял, что тебя так просто не сломать, и решил встретиться, — в подтверждение высказанным Матвеем у кладбища предположениям сказал Капрал.

— Где и когда? — продолжая удерживать красное пятнышко лазерного целеуказателя «Осы» аккурат между глаз бандита, спросил Матей.

— Шеф сказал, что наверняка, если он предложит свои условия, ты не приедешь или подтянешь туда полицию. Чтобы тебе было спокойнее, сам позвонишь, как тебе будет удобно, назовешь место и время, — с этими словами бандит бросил на капот машины Матвея пластиковую карту, на которой был лишь один номер, и собрался было уходить, но тут Матвей не удержался и спросил:

— Что у тебя с лицом?

— Аллергия, — зло бросил Капрал…

Заложив руки за голову, Капрал лежал на старомодном диване и глядел в крашенный голубой краской потолок.

— А вдруг он не приедет? — неожиданно спросил сидевший за столом Агап, снимая с колоды карту и небрежно бросая ее Ярику.

— Почему так решил? — Капрал сел.

— Что сейчас здесь делать? — Агап посмотрел через окно, за которым был сад.

Голые яблони, кусты смородины уныло торчали на фоне уже освободившейся от снега земли.

— Тебе же сказано, он выходные постоянно здесь проводит, — напомнил с раздражением Ярик.

С утра он пытался обыграть Агапа. Однако безрезультатно. Не шла ему сегодня масть.

— Ты давай быстрее проигрывай, — пошутил Агап.

— Еще, — задумчиво глядя в карты, попросил Ярик.

Агап сдал ему карту.

Ярик вновь задумался. Невысокого роста крепышу с оттопыренными ушами и кривой переносицей было уже за тридцать. Половину сознательной жизни он был Ярышкиным Петром и жил в Новосибирске. Ходил в школу и на секцию бокса. Потом пошел в армию, где сделал себе неплохую карьеру в спортивной роте.

Сразу после армии поступил на заочное отделение университета. О выборе специализации думал недолго и направил свои стопы на факультет физкультуры и спорта. Параллельно продолжал заниматься боксом. Родители как раз к его приезду стали дольщиками, оплатив первый взнос за деньги, вырученные с продажи двухкомнатной квартиры в хрущевке. Сами переехали на дачу. Небольшой домик, сделанный из того, что попадалось под руку, разделенный на две крохотные комнаты перегородкой из ДСП, оторванных крышек шкафов и фанеры, больше походил на курятник. На аляповатые перегородки мать каким-то чудом наклеила обои. В комнате родителей стояла газовая плита, для которой постоянно приходилось привозить баллоны. По сути, этот «курятник» был непригоден для жизни в нем зимой. Но родители Ярика надеялись, что к этому времени получат ключи от новой квартиры. Однако вскоре стройку заморозили, а руководство компании-застройщика скрылось. Это было ударом сродни катастрофе…

Ярик с разрывом в месяц похоронил обоих родителей. Но как-то нужно было жить, и он еще упорно карабкался в надежде, что все это временные трудности и не может в такой огромной стране всегда быть плохо. Перебравшись в город, снял крохотную комнатушку. Перебиваясь случайными заработками, с трудом, но закончил институт и пару лет работал тренером по боксу. Даже женился. Не имея собственного угла, скитались с женой по съемным квартирам. Той мизерной зарплаты, которую они получали на двоих, едва хватало на оплату хозяевам жилья. Жена ушла к другому, более успешному и удачливому.

Озлобленный на весь мир и отчаявшийся, Ярик поехал искать счастья в столице. Так он оказался в штате префектуры. Работал сторожем парка служебных машин, пока на него не обратил внимание Захар.

Эту историю Ярик рассказал, когда оказался в этих стенах. Чем-то напомнило ему это строение прошлую жизнь.

Накануне вечером они приехали в эту деревню. Питон после посещения врача, где ему стянули стальной проволокой сломанную челюсть, остался охранять оставленную на лесном проселке машину.

Оставшуюся часть пути Капрал, Агап и Ярик прошли пешком. Улицы села были не освещены, поэтому никто не видел, как они перебрались через покосившийся забор во двор дачи активиста. Выдавив стекло со стороны сада, забрались внутрь покосившейся хибары. Заделав окно специально прихваченной пленкой, стали ждать хозяев.

— Открываемся? — раздался голос Агапа.

— Вы сейчас доиграетесь! — вспылил Капрал. — Не заметим, как приедет.

— Заметим, — заверил Ярик и, посмотрев в окно, через которое хорошо было видно калитку, вскочил с табурета: — Машина какая-то подъехала!