Шрифт:
Секунду я сижу, уставившись в пустоту, и пытаюсь уложить все это в моей голове. В глазах все плывет, а затем — темнота. Когда я понимаю, что дышу слишком быстро и чувствую, что мои пальцы немного онемели, я начинаю глубоко дышать, боясь снова потерять сознание.
— Так кем же я являюсь...? Все мы?
Трудно получать достаточно воздуха во время разговора.
— Нефилимы [13] , — вмешивается Гейб. — Ты и все твои сестры.
Мой взгляд переместился на него.
13
Исполины, или нефилимы* (ивр. э, «те, кто приводит других к падению») — в Пятикнижии и некоторых неканонических еврейских и раннехристианских писаниях существа, появившиеся в результате связи «сыновей Господа» (в некоторых толкованиях — ангелов) и «дочерей человеческих».
— Я не понимаю.
Гейб сжал мою руку.
— Ты только наполовину человек, Фрэнни. Все вы.
— Я все еще не знаю, что это означает.
Я наклоняюсь к краю кровати, уверенная, что меня стошнит.
Рука Гейба скользит по моей спине.
— Нефилимы — дети падших ангелов и людей. Твоя мать — смертная, а отец — ангел. Большинство Нефилимов смертные, но они могут наследовать особые способности от своих бессмертных родителей. Например, исключительную силу, ясновидение или другие, более эзотерические умения.
— Как Влияние. — Это не вопрос.
Гейб медленно кивает головой, настороженно смотрит на меня.
— Что насчет моих сестер?
Гейб переплел свои пальцы с моими.
— Они все по-своему особенные.
Я думаю о Грейс, о том, как она, кажется, видела меня насквозь.
— Значит, у них тоже есть ангелы-хранители?
Папа качает головой.
— Они не нуждаются в них в настоящее время.
Я покачала ногой и села на край кровати, чувствуя, как холодный ужас пробирает меня.
— У меня его тоже больше нет, верно?
Гейб смотрит на меня, но не отвечает. Слезы жгут мне глаза.
— Это моя вина. Я хотела, чтоб у Мэтта была жизнь.
— Это не твоя вина, Фрэнни. — Взгляд Гейба переместился на отца. — Мэтт не первый ангел, потерявший крылья из-за Лилит, — говорит он тяжелым голосом.
— Лилит? Ты имеешь в виду Лили?
Я смотрю на папу и вижу слезу, текущую по его щеке.
— Папа?
— Я был как Мэтт, — говорит он.
— Как Мэтт, — шепчу я, по большей части себе. — Ты имеешь в виду ангелом-хранителем?
Он кивает.
— Что произошло?
— Я позволил себе... отвлечься.
— На Лили, — говорю я, вкладывая вместе все кусочки мозаики. — Что она из себя представляет?
Папа пододвигает мое кресло к кровати и садится напротив меня, поставив локти на колени. Он опустил голову, как будто она была слишком тяжелой для того, чтобы держать ее.
— Она была первой женщиной — первой женой Адама.
— Адама?
Он поднимает взгляд на меня и кивает.
— У них не все было гладко, и поэтому она была изгнана из рая.
—Ты шутишь.
— Хотел бы я, — говорит Гейб.
— Значит, она демон?
Я продолжаю думать, что это должно быть шутка, но лицо Гейба очень серьезно.
— Она демон, но не совсем.
Я просто смотрю на него и отрицательно качаю головой, вскипев от разочарования, и стараюсь упорядочить всю свалившуюся на меня информацию.
— Технически она все еще человек, — говорит он. — Но она опустилась до статуса демона.
Папа берет меня за руку и вздыхает.
— Это довольно длинная история, но достаточно сказать, что Ева не единственная, кто поладил с Сатаной. Лилит, по сути, его королева, его земная спутница. В общем, она первый суккуб.
Когда я заговорила, разочарование слышалось в моем голосе.
— Тогда почему Мэтт не знал о ее демонической сущности? Ангелы должны это знать.
— У нее человеческая душа. Она не отличается от других смертных, отмеченных для Ада.
Папа покачал головой и опустил взгляд.
— Когда ты привела ее сюда... я даже не подумал. Я должен был знать. Это не имеет смысла. Она была изгнана из Рая...
— Но это было... целую вечность назад. Если она не является демоном, как она может по-прежнему оставаться живой?
Папа снова смотрит на меня.
— Люцифер подарил ее душе неограниченные возможности. Она не привязана к чему-либо — она вольна свободно перемещаться от одного смертного хозяина к другому. Она может обладать теми, кто уже отмечен для Ада. Для перемещения ей нужно только прикоснуться к кому-то из них.
Я прячу лицо в ладонях, потому что не могу смотреть на Гейба, когда задаю вопрос:
— Что она хочет от Люка?
Я слышу вздох Гейба, но не смотрю вверх.
— Я уверен, что ее цель — это ты. Если она сможет лишить тебя всяческой поддержки, ты станешь уязвимой... легкой мишенью.