— Какие перемены! — сказала Маргарет. Но изменился и ее собственный голос: он погрустнел. — Не могу представить себе без вас Говардс-Энд а или Хилтона.

— Хилтон не остался без нас, — ответил он. — Чарльз все еще там.

— Все еще? — удивилась Маргарет, которая не знала, как идут нынче дела у Чарльза и его семейства. — Я думала, он все еще в Эпсоме. Они обставляли свой дом в то Рождество… в какое-то Рождество. Как все меняется! Мне не раз было приятно наблюдать из окна за женой Чарльза. Так их дом был в Эпсоме, да?

— Да, но они переехали полтора года назад. Чарльз, хороший парень… — Мистер Уилкокс на мгновение замолчал. — Он думал, что мне будет одиноко. Я не хотел, чтобы он переезжал, но он не послушался и поселился на другом конце Хилтона, у Шести холмов. У него и автомобиль есть. Так что все они теперь там, эта веселая компания — он, она и двое моих внуков.

— Я устраиваю дела других гораздо лучше, чем они сами, — сказала Маргарет, когда, прощаясь, он пожал ей руку. — После вашего отъезда из Говардс-Энда я поселила бы туда мистера Чарльза Уилкокса. Такое замечательное место должно оставаться в семье.

— Оно и осталось, — ответил он. — Я его не продал и не собираюсь этого делать.

— Да, но никто из вас там не живет.

— О, мы сдаем его прекрасному человеку — Хеймару Брайсу, инвалиду. Если бы Чарльз захотел… но ему это не нужно. Долли не может обойтись без всех современных удобств. Нет, мы решили, что там жить не будем. По-своему Говардс-Энд нам дорог, но теперь этот дом — ни то ни се. Нужно выбирать что-то определенное.

— Некоторые везучие люди имеют и то и другое. Но вам можно позавидовать, мистер Уилкокс. Мои поздравления.

— И мои, — вставила Хелен.

— Передайте привет Иви и скажите, что мы ждем ее в гости — Уикем-плейс, дом два. Мы тоже здесь пробудем недолго.

— И вы переезжаете?

— В сентябре, — вздохнула Маргарет.

— Все куда-то переезжают! До свидания.

Вода начала спадать. Опершись о парапет, Маргарет с грустью наблюдала отлив. Мистер Уилкокс забыл свою жену, Хелен — свою любовь, да и она сама, наверное, начала их забывать. Все переезжают. Стоит ли ворошить прошлое, если даже в сердцах людей течет этот нескончаемый поток?

Ее отвлекла Хелен.

— Каким нуворишем стал мистер Уилкокс! — сказала она. — Теперь он меня мало интересует. Однако он все-таки рассказал нам про «Порфирион». Давай, как только придем домой, напишем мистеру Басту и скажем, что ему надо немедленно уносить ноги.

— Да, это будет правильно. Давай.

— И пригласим его на чай.

Леонард принял приглашение на чай в следующую субботу. Но он был прав: визит был безнадежно испорчен.

— Сахар? — предложила Маргарет.

— Кекс? — предложила Хелен. — Большой кекс или эти маленькие вкусненькие плюшки? Боюсь, вы сочли наше письмо довольно странным, но мы вам все объясним — не такие уж мы странные, как может показаться, не такие уж ненормальные. Просто иногда нас переполняют эмоции.

В качестве дамского угодника Леонард отнюдь не блистал. Он не был итальянцем, и уж тем более французом, у кого светская болтовня и обходительность в крови. Его юмор был юмором кокни, не открывающим двери воображению, и Хелен невольно осеклась, услышав: «Чем больше дама желает сказать, тем лучше», — произнесенное весьма игриво.

— О да, — сказала она.

— Дамы придают блеск…

— Да, я знаю. Милые дамы — это настоящие лучи света. Позвольте передать вам тарелку.

— Вы довольны своей работой? — вмешалась в разговор Маргарет.

Теперь осекся Леонард. Он не допустит, чтобы эти женщины совали свой нос в его работу. Они были частью романтического, как и эта комната, в которую он наконец проник, с удивительными очертаниями человеческих фигур, колыхающимися на стенах, и даже этими чашками с тонкими краями, украшенными ягодами лесной земляники. Но он не допустит, чтобы романтическое вторглось в реальную жизнь. Потом придется чертовски дорого заплатить.

— Да, вполне, — ответил он.

— Вы работаете в «Порфирионе», не так ли?

— Да, именно так, — ответил он и добавил довольно обиженно: — Удивительно, как распространяются слухи.

— Что же тут удивительного? — спросила Хелен, которая не поняла хода его мыслей. — Это было написано крупными буквами на вашей визитной карточке, и если учесть, что мы написали вам туда, а вы ответили на бланке с адресом…

— Вы назвали бы «Порфирион» крупной страховой компанией? — продолжала свою мысль Маргарет.