Шрифт:
— Ой-яяя., палево-о-о… — Протянул Мото, смущенно почесав в затылке.
— А скажи-ка, аната, где ты подглядел клановый сигнал «Гэг эфиру!»?
— Дорогая, ну ты же сама показывала детям всю вашу систему жестовой сигнализации! А я… я мимо проходил… и Хоночка мне показывала потом. Да, доченька?
— Да, па!
— Хм… ну, ладно… На этот раз — соскочили с карающего… Только, дорогой, большой палец отгибать не нужно — иначе сигнал приобретает чуть-чуть другой смысл… Хоночка, так что там про Ренку-сан? Мамочка тебя очень-очень внимательно слушает, сладенькая моя! Не волнуйся — Кенчи ничего-ничего не узнает! Это будет наш с тобой маленький-маленький секретик!
— На допросах еще предлагают чашку рамена и пачку сигарет, ма! — Гордо вздернула подбородок Хонока.
— О! Тогда мы с вами, подозреваемый, обязательно найдем общий язык! Идемте же на кухню! У меня в заветном месте есть целая баночка русской сгущенки!
— Йаху-у-у!
— Аната, открой нам баночку, пожалуйста, и принеси в допросн… э-э-э на кухню.
Мототсуги, красный от попыток сдержать смех, направился в ванную комнату…
— Аната-а-а, — Ласково остановила его Саори.
— Да, дорогая?
— А откуда ты знаешь, где я от самой себя прячу сгущенку, м-м-м?
— И долго ты тут валяться собираешься, «старый больной узкоглазый»? — Хмыкнул громила.
Ма Кэнсэй открыл глаза и посмотрел на… нет, так дело не пойдет! Он перевернулся на спину и посмотрел вверх. Звезд на небе, правда, не было — центр Токио — чего вы хотите? Так что Кэнсэй перевел взгляд на огромного мужика, который загораживал собой вход в узкую подворотню… По виду, якудза — якудзой: шрам крест-на-крест, зверское выражение мор… лица, кожаная куртка и кожаные штаны… Ковбойские сапоги, правда, выбивались из общего образа, но кто на них внимание обратит, когда взглядом со зверскими глазами встретится, верно?
— Кенчи…
— Пошел домой…
— А кто за ним…?
— Сигурэ пошла за ним… наверно. — Громила ухмыльнулся вовсе уж широко и пакостно. — И кем же ты себя чувствуешь после сегодняшнего, Кэнсэй?
— Это восхитительное чувство, Сакаки! — Серьезно ответил Кэнсэй. — В моей жизни такое было всего пару раз… И, ты не поверишь, с каким нетерпением я жду, когда ж меня отметелит моя Реночка!
— Сильно поддавался, Кэнсэй? — Сакаки прищурился, от чего шрамы — настоящий и старательно нарисованный — сложились в причудливую маску.
— Вот на столечко! — Пальцы Кэнсэя держали воображаемый спичечный коробок. — Поединок не был смертельным, Сакаки. — Кэнсэй перевел мечтательный взгляд на бурое ночное небо Токио. — И это — главное!
— А если б был смертельным, Кэнсэй?
— Но ведь не был же… Ученик сумел себя сдержать… в этот раз. Что за глупое стремление испортить мне настроение, Сакаки! — Кэнсэй протянул руку, и Сакаки легко поднял его с земли. — Убил бы я его! Мне не впервой убивать учеников… знаешь ли…
Сакаки хмыкнул, следя за тем, как Кэнсэй старательно отряхивается:
— Может, по пивку?
— Ни-ни-ни… Я свою годовую норму откушал за вчера и сегодня! Ну… полугодовую. Если в промилле, а не по спиртовому эквиваленту…
— Ну, и правильно! В таком виде тебя ни в одно приличное заведение не пустят, гы-гы-гы! А вот я с обеда головой мучаюсь! Ты где догнаться-то успел?
— Таки устраивал финансовое благополучие будущего зятя! Кстати, Сакаки, ты кто по гороскопу?
— Дева.
— Дева? Хм… Сейлор Мун под Новый Год рекомендуется избегать капитанов аэромобильных войск Российской Империи.
— Чё? — Сакаки недоуменно смотрел на мастера Ма. — Молодец, Кенчи! Крепко тебя приложил-на! Во имя Луны!
Я победил Ма Кэнсэя… Мы, муравьи, свалили слона и затоптали его!
Интересно, насколько сильно он поддавался? Это невероятное по своей абсурдности чувство, как я балансирую на грани… и чувствую, как, перешагнув грань, буду тут же убит… И желание шагнуть ТУДА — потому что шансы — «пятьдесят на пятьдесят», несмотря на мастерство учителя.
Я ощущал, как Ма Кэнсэй готовит убойный ответ на мой «последний шаг» — смерть была бы мгновенной и неотвратимой. Неприятное ощущение. И — в то же время — манящее. Как обещание чего-то волшебного и невиданного. Как…
«Но ведь не убили же, Малыш!»
Дом встретил меня тишиной и горящим огоньком автоответчика:
— Кенчик, мы ушли в гости. Будем в одиннадцать! Ужин в холодильнике — разогрей. Опоздавшим мясо не положено! Перед сном обязательно проверь газ на кухне и закрыта ли дверь!
Мужской голос автоответчика добавил:
— Сегодня в двадцать — двадцать две.
Следующее сообщение. Голос Хоноки:
— Аники! Тебя спалили с Ренкой! Меня пытали! Шухер!
И — мужской голос.
— Двадцать — двадцать пять.