— А ты кем там была?

— Не помню. — Мгновенно и откровенно соврала девушка. — Слушай, а «Роксетт»-то все еще играет!

— Уже шестая мелодия… странно. «Джи Вейв» на ушах должен стоять…

— Ты хоть знаешь, почему под тебя именно нас подложили?

— Догадываюсь.

— Ну, мог бы и позволить девушке поумничать. Тебя еще учить и учить! — Фыркнула она. — Я очень похожа на маменьку. А моя маменька очень похожа на твою маменьку. Простейшая психология. Эксплуатация Эдипова комплекса. Твоего, если чё… Я не то, чтобы против — ты парень нормальный, привлекательный. И вставить, наверно, не дурак. Никакого сходства с нарисованной наивной тряпкой… Да и Ми-тян от тебя кипятком ссыт… А тело у меня сейчас ой какое рабочее, м-м-м…

— Эдипов комплекс… Ты со специальной терминологией поосторожней. Тут нет дедушки Фрейда — я специально узнавал.

— О! Спасибо! Буду должна! А чего тут еще нет? Ну, как бы вводный инструктаж проведи!

— Ты в органах работала. Полиция, скорее всего… — Мужчина не спрашивал, а утверждал.

— Слишком умный, Кенчи! Не спрашивай — мне врать не придется. Уразумел? — Впрочем, грубый смысл не соответствовал тону — девушка продолжала нежиться под рукой мужчины. — К тому же, сам палишься — видимо, там же работал…

— Мне «черный ящик» с сюрпризами в гареме не нужен… если чё.

— А ведь взрослый человек! Хочешь покорную свято в тебя верящую Миу с коровьими глазами «настоящей японской женщины»? Или реактивную придурошную китаянку? Да ну их нах! Уж поверь, при нормальном рабочем влагалище все эти гаремы — баловство! Тебе и меня одной хватит! Я же помню — у тебя на меня нехилый стояк был сегодня утречком! И я без комплексов… теперь. Столько тебе покажу… м-м-м… Закачаешься! Слушай! А ты молодец! Так жестко меня приструнил перед акцией! С нами, бабами, так и надо! Чуть что — сразу в табло! Будем, как шелковые! Вот, кстати, еще один тебе аргУмент против Миу и Ренки — с ними ты такое не провернешь! Будешь их лаской и нежностью дрессировать? Ну, так это ж не по-мужски! Как тряпка будешь!

Мужчина удрученно покачал головой, а женская фигура вдруг мелко задергалась, будто под ток попала.

— Кенч… ты… чё… козел… не над… кха… — Хрипела она, но не могла ничего сделать…

— Ну, не буду ж я тебе объяснять, что мне нравятся настоящие японские женщины, плаксивые дракошки и китаянки-цундере? — Спокойно ответил мужчина, убирая пальцы из-под ее горла.

И стал ждать…

— Полинка! Полинка, твою мать! — Рычал голос. — Врачи! Вас же тут дохера! Ну, сделайте же что-нибудь!

— Да-да-да… подвиньтесь, будьте любезны! Верочка, адреналин, голубушка! Два кубика, так сказать! И давай разряд… оп-па… а не надо разряд… Пациент, так сказать, снова с нами…

— козел… не на… Ой, бля… Болит-то как!

— Какого хера ты на него полезла, на! Брюсом Ли себя почувствовала?!

Женщина в городском «голубом» камуфляже с погонами капитана полиции открыла глаза. Она лежала в коридоре реанимационного отделения. Но не на операционном столе или койке-каталке, а прямо на полу. Над ней склонился седоусый широколицый человек с лычками старшего лейтенанта.

— А я знала, что он за эту трубу схватится?! — Огрызнулась женщина. — Но, мать, торкнуло-то меня… ой, торкнуло! Все! С этого дня — никаких мультиков! Вы этого мудака взяли?

— Ага.

— Я тебе ща твое «ага» в самый анус — по самую головку! А если меня еще раз «Полинкой» назовешь…

— Так точно, товарищ капитан! Подозреваемый убит при попытке к…

— Это правильно! Хотя отчеты и отписки вы у меня теперь заманаетесь строчить. Что гражданские?

— Ушибы, порезы — ерунда. А вот один пациент пострадал… кажись, не жилец уже. После операции в реанимации мужик отлеживался. А наш клиент, видимо, приход поймал, что-то ему привиделось и он каталку с этим мужиком перевернул. Ну швы у того разошлись, капельницы повыдергивались… Там сейчас главврач суетится, но… — Седоусый покачал головой. — Прикинь, это тот, который двух гопников месяц назад прибил. Про него даже по телеку было — девку какую-то защищал. Ну, на перо и налетел… Так он с пером в брюхе этих двоих поубивал, девку на такси посадил, а сам в поликлинику пришел на своих двоих! Вот же ж… бывает… а тут какой-то наркоман придурошный…

— На перо… вот как… да уж… Бывает, Кенчи, бывает.

— Че?

— Да ниче… Чуть в гарем не залетела. Но — все мои проблемы от скрытности и врожденного цинизма, мать их… Надо срочно что-то менять… «Веди себя скромно, девочка!» Вот кто меня за язык-то тянул, мать-перемать?! Не бери в голову, Викторыч. И… за «Полинку», так и быть, прощаю!

— «Гарем»? «Скромно»? Ты это… может, полежишь еще чуток, Полина Николаевна? Видимо, не прошло у тебя… с головой. Ерунду какую-то несешь… охренеть!

— Не-а… Пойду, посмотрю на героя-любовника.

— Почему любовника?

— Это я «ерунду какую-то несу», Викторыч. Помоги подняться старой больной драконихе!

— Доктор… что вы ей вкололи-то? Все наше управление будет вам безмерно благодарно за одну упаковочку этого чудо-лекарства!

— Выдвигайтесь в точку «десять-один». — Произнес голос Акисамэ.

— Следуй… за красным кроликом… Кенчи. — Добавил голос Сигурэ.

Девушка у меня на коленях пошевелилась: