В некоторых родильных домах на курсах подготовки к родам проводится следующее полезное упражнение. Будущим родителям дается десять карточек, на каждой из которых они пишут по одному важному для них пожеланию, связанному с будущими родами. Предполагается, что все они хотят счастливого родоразрешения для мамы и ребенка, так что это пожелание просят опустить. Обычно женщины желают естественных родов, без разрезов, без эпидуральной анестезии, без медицинского вмешательства, чтобы члены семьи приехали вовремя, чтобы младенца не пришлось тащить щипцами, чтобы вовремя приложили к груди, чтобы не докармливали смесью и нянечки были хорошие. То есть на этих карточках – та картинка, которую они нарисовали у себя в голове про свои роды.

Когда все написано, женщин просят перевернуть карточки, перемешать их и взять пять из десяти. Им говорят, что эти пять – сбудутся, а остальные нет. Их спрашивают: «Вы готовы к тому, что сбудется только пять ожиданий из десяти?»

Думаю, это очень ценное упражнение, которое касается не только родов. Этот пример касается всей нашей жизни. Когда у нас есть ожидания, осуществляя которые мы жертвуем нашей самооценкой, – мы обрекаем себя на стыд. Тасуя жизненные карты, чтобы лучше понять свои уязвимые места и страхи, мы можем надежно сверить с реальностью некоторые из наших ожиданий.

Игра с перетасовыванием может помочь нам понять, сколько чувств мы вкладываем в конкретные ожидания. Но, говоря об ожиданиях и страхе уязвимости, нельзя не упомянуть, что многие женщины привыкли видеть в некоторых жизненных событиях универсальное спасение от всего на свете. Все плохо, но если найти парня, все наладится. Еще лучше выйти замуж. А уж если родить ребенка, то все будет просто непомерно прекрасно.

В процессе исследования я пришла к пониманию того, что с появлением новой ситуации в жизни любые уже присутствующие в ней проблемы будут умножаться – сразу после того, как ситуация потеряет прелесть новизны. Если вы не замужем и у вас есть личностные проблемы, то, когда вы найдете мужа, проблем у вас только прибавится. Опять-таки, пока сияние новой любви не померкнет, это может быть незаметно, но в конце концов вы это обязательно почувствуете.

Проблемы, которые вы и ваш муж приносите с собой в ваш брак, возрастают. То же самое и с детьми. Существующие проблемы останутся, но станут более сложными и многосторонними. Если сейчас для вас важно одобрение родителей, то появление ребенка ничего не изменит. У вас лишь появится гораздо больше моментов, в которых вам будет необходимо одобрение.

Я брала интервью у женщины почти шестидесяти лет, которая рассказала мне, что она вышла замуж за парня, который бил ее. Она сделала это, несмотря на то что подруги и семья предупреждали ее о том, что не стоит совершать такой поступок. В те времена она верила, что, как только они поженятся, он начнет работать над своей агрессивной натурой. Когда родился их первый сын, муж окончательно сорвался с цепи. Она чувствовала себя в полной изоляции. «Я никого не слушала, – сказала она. – Я правда верила, что женитьба и дети изменят его. Это было ужасно, но я не могла пойти к родителям и друзьям, ведь они меня предупреждали. Я оставалась с ним, пока он не сломал мне нос и руку. Этого я уже не смогла скрыть от семьи».

Изменения могут произойти, и всегда есть возможность для роста; но жизненное событие само по себе не предполагает желанного роста или изменения. Ревнивец после свадьбы становится еще ревнивее – ставки-то повысились. Мать, которая хочет, чтобы мы все делали безупречно, теперь ждет еще большей безупречности – теперь все по-настоящему. Старенькая мама заболевает, нужен уход – и напряженные отношения между братьями перерастают в войну. Принцип умножения состоит в том, что жизненное событие выступает в качестве катализатора для несбывшихся ожиданий. Мы ставим все свое достоинство на реализацию того, что не можем контролировать, и подвергаем его неоправданному риску. Когда мы говорим: «Наши отношения улучшатся, если мы поженимся», – и они после свадьбы ухудшаются, – это может стать источником сильного стыда.

Повторюсь. Если мы собираемся признавать и принимать то, что делает нас людьми, включая наши несовершенства и обыкновенную жизнь, мы должны спокойно относиться к нашим страхам и уязвимым местам. Понимание наших страхов – часть процесса выстраивания устойчивости к стыду. Это также и важная часть налаживания отношений, необходимых нам для полной жизни, в которой присутствуют устойчивые связи с людьми.

Это ТЫ виноват! Это Я виновата! Это твоя ошибка. Моя ошибка. Мы живем в культуре, одержимой поиском ошибок и определением виноватых. Возложение ответственности на себя или на других – штука хорошая, но ответственность и обвинение – разные вещи. Разница между ними, полагаю, примерно такая же, как между виной и стыдом. Как и вина, ответственность, как правило, мотивирована желанием исправить и переделать; это когда кто-то отвечает за свои действия и за их последствия.

С другой стороны, мы часто используем обвинение, чтобы переложить на кого-то переполняющие нас чувства стыда и страха: «Мне больно, кто виноват? Обвиняю тебя! Ты плохой, и ты виноват». Когда мы возлагаем на себя или на других ответственность за наше поведение, мы ожидаем изменений и решения. Обвинение же просто заставляет нас опустить руки и замолчать; меняться оно не помогает.

Если я переживаю стыд, потому что потеряла терпение, общаясь с ребенком, и виню себя за то, что плохая мать, я с большей вероятностью буду стыдиться еще сильнее. Если же я потеряла терпение, испытала стыд, а затем взяла на себя ответственность за свое поведение – я с большей вероятностью извинюсь перед ребенком и разберусь, как перестать стыдиться и стать такой матерью, какой я хочу быть.

Эта же идея применима и в отношении обвинения других. Мэгги, мама двадцати с небольшим лет, рассказала мне, что пережила невероятный стыд, когда ее шестилетний сын свалился с батута и сломал запястье. Когда в больницу приехала ее лучшая подруга Дана, Мэгги не выдержала и разрыдалась: «Я просто ужасная мать! У меня ребенок руку сломал! Надо было смотреть за ним лучше!» Дана сказала ей на это: «Нет. Надо было купить то ограждение, о котором я тебе говорила. Я предупреждала тебя, что может случиться что-то подобное». После этих слов Мэгги просто погрузилась в пучину стыда. Дана не собиралась ей сочувствовать, она винила Мэгги за то, что ее сын получил травму.