Я деликатно отвернулся. Слава Богу и Христос Воскресе! Сегодня же Пасха! Так что порка отменяется.

***

После того как мы поднялись наверх, в устланную коврами гостиную, пришел черед лить слезы эльфийской маман - все еще красивой полноватой женщины, с минимумом косметики и роскошными каштановыми волосами, уложенными в высокую прическу. Честно говоря, эльфиек я представлял немного иначе... но и такой типаж меня вполне устраивал. Знаете почему? Она была Матерью. Находясь рядом, даже я чувствовал излучаемые ей потоки любви ко всему миру, к окружающим, к своим детям и их друзьям... словно в детстве, проходя мимо, мама гладит тебя по голове... не за что-то, а просто так. Непередаваемое ощущение доброты, заботы и любви. Слегка раскиснув от нахлынувших эмоций, я опять отвернулся и тихонечко рассматривал убранство комнаты. Гостиная располагалась на втором ярусе, занимая весь этаж. Мягкие диваны и кресла стояли в одной половине. Стеллажи с книгами и свитками - в другой. Стены увешаны музыкальными инструментами (лютнями, мандолинами, ситарами, и что-то типа гуслей) вперемешку с холодным оружием различной длины и свойства - режущего, колющего, дробящего, стреляющего...

Вскоре страсти утихли, меня представили и, воссоединившаяся семья расселась вокруг обретенной пропажи, требуя от бачелора рассказа где тот все это время пропадал. Эльф разом посуровел, потом неохотно, скупо и равнодушно, начал повествовать о своих злоключениях. История Алоэниэля звучала вполне трагично.

Пять лет назад он, как и многие его соплеменники, приказом князя Альведана, ушел на службу, исполнять союзнический долг перед Руганом Четвертым и попал в одну из северных провинций королевства Макнар-Фат, оккупированную Бербилоном. Все шло достаточно неплохо, но однажды эльф отказался выполнить приказ. Сжечь жителей деревни, голодных сервов, заподозренных в краже провизии из военного обоза. Его тут же обвинили в предательстве, хотели отдать под трибунал, но Алоэ смог бежать. А потом пешком, без оружия, денег и документов пробирался через всю страну. Добравшись до Уркуса, он не нашел в себе мужества вернуться в родной лес, потому что его имя запятнано предательством. И боялся попадаться на глаза соплеменникам, могущим опознать бывшего рыцаря. Пробивался случайными заработками, постепенно опускаясь все ниже и ниже, начал пить, потеряв смысл жизни, и вновь обретя его на дне стакана, до тех пор, пока не осталось никаких желаний, кроме одного - хорошенько захмелеть. Ну и однажды встретил меня, вылечившего иномирной магией от пьянства, взявшего с собой в Ван-Милло и вернувшего достоинство, подарив клейдхим-мор. И настоявшего на поездке в Лореглейф.

Вот такая байда с эльфом приключилась...

Во время рассказа (который я слушал с большим интересом), леди Сэльфир то и дело вытирала слезы, а папаша Макристаль подозрительно кряхтел. Потом они бросились уже ко мне, обнимая и всячески благодаря за участие в судьбе своего несчастного сына. Наконец, с этим покончили, слово взял родитель бачелора:

– Сын мой! Наше сердце переполняет радость! Когда вы с отрядом отправились на службу к королю Ругану, никто не думал о таком... что все так закончится, - советник князя тяжело вздохнул.
– Мы считали... все считали, что ты погиб вместе с полком маркиза Кавенанта, после ночной атаки стрелков и ассасинов. Даже не погиб, а пропал без вести, ведь тела так и не нашли. Ни о каком предательстве, и уж тем более о нарушении приказа никто ничего не знал! Я и князь думали, что тебя захватили в плен, пытались отыскать через наши Дома в Макнар-Фате... Но не получилось, даже следов не обнаружили. Решили, что в пылу битвы тебя сбросили в реку, а тело унесло к Великому Морю... или им полакомились сомы. И мне очень жаль, что ты терпел такие лишения, вместо того, что бы набраться смелости и вернуться домой.

– Да, я слышал, что наш полк разбили. И что, неужели никто не выжил?
– Алоэ выглядел весьма удивленным.

– Ассасины добили всех раненых. В той мясорубке никто не уцелел, - медленно покачал головой пожилой эльф.
– А маркиза они четвертовали.

– Он заслужил такую смерть, - неприязненно отозвался бачелор.
– Приказ о жестокой казни мирных крестьян, без суда и следствия, отдавал именно он.

– Не говори так, сынок. Никто не заслуживает подобного, - в разговор вмешалась леди Сэльфир.

– Да, мама. Но... давай продолжим разговор в трапезной, у нас сегодня не так много времени, нужно заглянуть в Наугри-Лэн, а завтра быть в Уркусе. И еще надо подумать, как объяснить для всех мое неожиданное появление...

– Конечно, сынок, конечно. Пойдем наверх, мы как раз собирались садиться за стол...

Во время обеда родители в основном говорили о своих домашних делах. Рассказали, что три года носили траур по погибшему сыну, что недавно их дочь, сестра Алоэ, леди Эрайма, вышла замуж и уехала на север, в Аурсланд, в Дом Серебристого Тополя; что в имении бачелора, Наугри-Лэн, все хорошо, хоть они появляются там очень редко, а к десерту (пирожкам с фруктовой начинкой) отец эльфа выдвинул свое предложение:

– Мы объявим, что в том бою ты потерял память, тебя действительно унесло рекой, а потом подобрал иномирец Сергей, с которым вы отправились путешествовать на драконе, - провозгласил Макристаль.
– И лишь недавно ты смог вспомнить свое прошлое. А все эти душевные терзания о предательстве, просто тлен, суета сует, - махнул рукой обретший сына родитель.
– Кроме сидящих в этой комнате, никто знать не будет. Я считаю, что тогда ты поступил правильно, не забивай голову пустяками, сын мой. Главное, не запятнать честь недостойным поступком!

На минуту в комнате воцарилось молчание.

– Хорошо, отец, - выдохнул Алоэ.
– Пусть будет так, как ты сказал. И нам пора... Думаю, в Праздники Великой Матери я смогу приехать к вам на пару дней. Сергей, ведь ты не будешь против?

– После того, что сегодня услышал? Нет, конечно, без проблем, главное, что бы вернулся потом. А то еще раз пропадешь, лет на пять...

***

Отпускали нас с крайней неохотой. Леди Сэльфир опять плакала, советник Макристаль изо всех сил крепился, но все же украдкой вытирал непрошеную слезу, а сам бачелор выглядел весьма расстроенным. Оно и понятно, столько не виделись, а встреча короткая. Родители проводили сына и меня до самой Драконьей Плеши, захватив с собой десяток освежеванных кроликов, большой бурдюк с водой и мешок разных деликатесов, на ужин в родовом имении Алоэ. Покормили и напоили разомлевшего на весеннем солнышке дракона, слезно простились с родственниками, эльф еще раз объяснил Белке в какую сторону лететь и, набравший калорий птеродактиль поднял нас в воздух.

Места назначения достигли через час, в первой вечерней четверти, то есть по моим "командирским" в начале пятого.

Наугри-Лэн, оказался хутором - придатком Лореглейфа, доставшимся Алоэниэлю по наследству от бабушки по материнской линии. Выстроили его в роще, подле довольно крупного озера, называемого Утиным, на широком, заросшим травой, берегу которого мы и приземлились. Стена из терновых колючек оказалась невысокой, всего метра три, внутрь вошли свободно, вместе с драконом, старые перекошенные ворота никем не охранялись. Деревья тут росли другие, на вроде как в Ван-Милло, эльфийскими платанами их еще бачелор обзывал, обшарпанных домиков - деймеллов вокруг них стояло немного, около трех десятков, а дорожки посыпались речными голышами. В общем, поселение находилось в упадке, Лореглейф гораздо живописнее.