— Говорит главнокомандующий Карлсен с «Нирваны». — Он называл себя не губернатором и не владыкой, а тем званием, которое носил в знаменательный день у Каменной Россыпи. — Я сейчас выйду. Хочу потолковать там с вами на курьере.

Погруженное в тень лицо чуточку сдвинулось на экране.

— Есть, сэр.

Карлсен тотчас же разорвал связь.

— Это вселит в него надежду. Теперь мне нужен катер. Роботы, погрузите мой саркофаг на борт самого быстроходного катера. Я пребывал под действием лекарств экстренного оживления, и мне может понадобиться небольшая повторная гибернация.

— Вы вправду хотите туда отправиться?

Уже вставший из кресла Карлсен помедлил.

— Я знаю берсеркеров. Если его основной задачей является погоня за мной, он не станет тратить ни выстрела, ни секунды времени ради нескольких заложников, пока у него под носом я.

— Вы не имеете права! — вырвалось у Люсинды. — Вы слишком много значите для всего человечества...

— Я вовсе не иду на самоубийство, у меня в запасе еще есть уловка-другая. — Внезапно интонации его изменились. — Вы говорите, Фелипе жив?

— Скорее всего.

Прикрыв ненадолго глаза, Карлсен беззвучно зашевелил губами. Потом, глянув на Люсинду, схватил бумагу и ручку с консоли офицера обороны.

— Отдайте это Фелипе, — он принялся что-то строчить. — Если я попрошу, он отпустит вас с капитаном. Вы для его власти угрозы не являете. А вот я...

Дописав, Карлсен вручил бумаги Люсинде.

— Мне пора. Да будет с вами Бог.

С поста офицера обороны Люсинда наблюдала, как хрустальный шарик катера покинул «Нирвану» и пошел по длинной кривой, которая вывела катер к курьеру на некотором расстоянии от шлюпки,

— Эй, на курьере! — послышался голос Карлсена через динамики. — Вы ведь можете определить, что на катере действительно я, не так ли? Вы можете запеленговать мою передачу? Можете сфотографировать мои радужные оболочки с экрана?

И тут же катер метнулся в сторону под прямым углом, запетляв на предельном ускорении в тот самый миг, когда оружие берсеркера сокрушило пространство в том месте, где он был долю секунды назад. Карлсен оказался прав. Берсеркер не стал мешкать или тратить хотя бы один выстрел на шлюпку, а тотчас же устремился в погоню за катером Карлсена.

— Залп по курьеру! — крикнула Люсинда. — Уничтожить его!

С «Нирваны» сорвалась туча ракет, но залп, выпушенный по удаляющейся цели, прошел мимо. Быть может, оттого, что курьер уже вошел в искривленное пространство на подступах к гипермассе.

Ни один выстрел суденышко Карлсена даже не задел. Вот оно стало бусинкой, то и дело скрывающейся за вспышками орудий берсеркера, вот — бисеринкой, скользнувшей в чудовищный водоворот гипермассы.

— В погоню! — крикнула Люсинда. Звезды впереди подернулись синевой, но корабельный автопилот почти тотчас же отменил приказ, рявкнув математическое доказательство, что дальнейшее движение в этом направлении станет фатальным для всех на борту.

Катер ринулся к гипермассе, оказавшись в тисках гравитации, перед которой любые двигатели бессильны. А берсеркер-курьер стремглав несся следом, не заботясь ни о чем, одержимый лишь одной идеей: погубить Карлсена наверняка.

Обе светлые точки, несущиеся над грандиозным облаком падающей пыли, будто на фоне закатных небес планеты, заалели, затем побагровели — а затем красное смещение гипермассы черным саваном укрыло их от взора, и они покинули Вселенную навсегда.

Роботы доставили шлюпку на борт «Нирваны» в целости и сохранности, и вскоре Хольт отыскал Люсинду, одиноко стоявшую в Большом зале и устремившую взгляд за иллюминатор.

— Он пожертвовал собой ради вашего спасения, — проговорила она. — А ведь даже не видел вас.

— Знаю. — Помолчав, Хольт вымолвил: — Я только что говорил с владыкой Ногарой. Уж и не знаю, почему, но вас освободят, а против меня не станут возбуждать дело за приведенного на корабль берсеркера. Хотя Ногара нас обоих явно ненавидит...

Не слушая, Люсинда все смотрела в иллюминатор.

— Расскажите мне о нем как-нибудь, — Хольт полуобнял Люсинду одной рукой, но она лишь передернула плечами, сбросив помеху. И помехой этой была рука Хольта.

— Понимаю, — через некоторое время проронил он. И пошел обратно к своему экипажу.

Итак, борьба за власть среди людей идет все время, если только Вселенная позволяет. И как минимум на одной из планет схватка за первенство давным-давно переросла в гражданскую войну. Война, чума и изоляция уничтожили на этой планете цивилизацию и историю.

Простершись из недосягаемой дали, мой интеллект скитался по умам впавших в варварство людей, незаметный и не способный прийти на помощь. И когда к ним подкрался древний, кровожадный волк космических просторов, жители планеты были так же беззащитны перед ним, как их овечьи стада.